Роджер Чарльз Андерсон
Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853
Дориа постигла последняя неудача. В Мессине собрался самый крупный флот, который здесь видели в последние годы. Пусть он был недостаточно силен, чтобы идти в Константинополь, но он определенно мог добиться хотя бы чего-нибудь. Здесь было 5 мальтийских галер, 5 – папских, 5 – тосканских, 3 – савойских, 10 – неаполитанских, 10 – сицилийских и более 30 пришли из Испании и Генуи. Возможно, нежелание делать что-либо, отчего могут выиграть венецианцы, была причиной, по которой этот флот держался в удалении от Леванта. С другой стороны, не исключено, что Дориа просто не желал рисковать. Ведь можно было встретить турецкий флот! В общем, какова бы ни была причина, было принято решение напасть на Алжир, где можно было рассчитывать на местную поддержку. Желая убедиться, что турки останутся на расстоянии, Дориа послал мальтийскую галеру для демонстрации в греческих водах, а сам повел остальной флот на Майорку, а оттуда – в Алжир.
Подойдя к порту в ночь с 23 на 24 августа, Дориа послал тосканские галеры вперед, чтобы установить связь с возможными сторонниками на берегу. На сигналы не было получено никакого ответа. Туманное утро отсрочило высадку – если она вообще планировалась. Волнение моря усилилось, и Дориа весьма оперативно вернулся на Майорку. Оттуда он разослал разные контингенты в соответствующие порты. Немного позднее он склонился перед вызванной его действиями бурей гнева и удивления и попросил об отставке. В 1606 году он умер.
Вивье, мальтийский генерал, вернулся из Мессины в конце июля и 4 августа ушел с Мальты с 4 галерами. На Занте он узнал, что капудан-паша ушел в Александрию с флотом из 35 галер и еще 15 кораблей были оставлены для защиты Архипелага. Он пошел с Занте на Цериго, а оттуда к Пассаве, турецкой крепости на восточной стороне мыса Матапан. Высадившись там в ночь на 17 августа, он овладел крепостью и сжег ее, после чего вернулся на Мальту 30 августа.
В это время появились первые признаки изменения условий войны на море, как ее понимали в Средиземноморье. Веками или даже тысячелетиями галера оставалась стандартным типом боевого корабля, и, несмотря на длительное существование, она, по сути, не изменилась. С другой стороны, пока военное кораблестроение и военно-морская тактика у народов Средиземноморья остановились в развитии, на севере и западе появился совершенно новый тип военного корабля. Корабль с прямым парусным вооружением и орудиями, установленными вдоль бортов, достиг такой ступени развития, что только с ним считались за пределами Гибралтарского пролива. Обычно утверждают, что «пираты» Алжира и Туниса были первыми средиземноморскими морскими силами, оценившими по достоинству такие корабли, знания о которых приобрели от английских и голландских перебежчиков. В какой-то степени это соответствует действительности, но приезд Варда в Тунис, а Данзера в Алжир имел место после, а не до появления парусников, по крайней мере в двух христианских флотах Средиземноморья. Мальтийские рыцари приобрели большой корабль «Сигно» («Лебедь») в конце 1601 года, а великий герцог Тосканский в 1602 году отправил два «бертони» с прямым парусным вооружением с 40 орудиями на каждом, построенные для него в Портоферрайо, на Эльбе.
Эти два корабля сопровождали две его новые бастард-галеры – очень большие галеры – и четыре обычные галеры рыцарей Святого Стефана в рейсе в Левант, который начался в конце марта. Были захвачены четыре турецкие галеры у Самоса, и флот вернулся в Мессину, где новый командир, Ингирами, ждал, чтобы присоединиться к испанцам. Те, однако, были заняты где-то еще, и Ингирами решил вернуться домой. Тем самым ему удалось избежать блокады Мессины – папской эскадре повезло меньше – турецким флотом из 70 галер, который в августе и сентябре разорил окрестное побережье. До этого мальтийские галеры сумели организовать успешную вылазку на Маометту (Хаммамет) – город, расположенный к юго-востоку от Туниса.
Что касается испанцев, они готовились к очередному нападению на Алжир, собирая флот с Сицилии, из Неаполя, Генуи и портов приписки в Кадисе под командованием Хуана де Кардоны, бывшего командира эскадры в Лепанто, которому было уже больше восьмидесяти лет. На этот раз они не продвинулись дальше Майорки. Разведчики, посланные оттуда к африканскому побережью, вернулись с сообщением, что турки настороже, а полагаться на поддержку местного населения едва ли имеет смысл. Экспедиция не вышла из Кадиса до сентября и довольно долго следовала вдоль берегов Испании. Теперь уже наступил конец октября, и делать было нечего – оставалось только вернуться в Картахену и распустить флот по своим портам.
Кардона ушел в отставку, и в 1603 году его сменил сын герцога Медина-Сидония граф де Нибла, назначенный на высокий пост, несмотря на отсутствие опыта. Старость уступила дорогу молодости, но результаты не изменились. Флот из 38 галер в августе ушел из Картахены в Майорку и вернулся в сентябре, ничего не достигнув. Впрочем, не делалось даже попыток чего-то достичь.
Самым значительным событием года стало взятие мальтийскими рыцарями двух крепостей, Патры и Лепанто, расположенных на противоположных берегах Коринфского залива. Экспедиция не добилась своей первичной цели – получить добычу в виде зерна, чтобы ликвидировать его нехватку на Мальте, однако нанесла серьезный удар противнику. Флот состоял из 4 галер, 4 фрегатов, тартаны и как минимум 5 кораблей с прямым парусным вооружением, а также 3 галеотов и взятых в наем торговых судов. Парусники ушли с Мальты за двое суток до галер и присоединились к ним у островов Курцолари, что к северу от Лепанто, в середине апреля. Оттуда две эскадры атаковали позиции одновременно, и обе атаки были успешными. Через четыре дня рейдеры ушли с 76 захваченными орудиями и почти 400 пленных. Немного позже галеры снова имели успех, отрезав два из пяти судов под пушками Модона. Эти суда были загружены остро необходимым зерном. Еще один рейд на Монастир в Тунисе не был успешным.
Тосканский флот также включил несколько парусников. В октябре его галеры встретились с шестью тунисскими галерами и захватили одну из них. В апреле 1604 года они провели более успешную операцию в Алжире. Это была по большей части работа англичанина, Роберта Гиффорда, который оборудовал торговое судно как брандер и сумел сжечь не менее четырех галер и трех галеотов в гавани. Не вполне ясно, приняли его в Алжире как нейтрального венецианца или как английского союзника, но представляется очевидным, что к этому времени англичане уже открыли для себя привлекательность пиратства на Средиземном море и что и Алжир, и Тунис были готовы их приветствовать. Кстати, великий герцог Тосканский тоже был готов осчастливить своим покровительством практически любого авантюриста, который предлагал помощь против турок.
Вначале английские пираты могли оправдывать свою деятельность наличием каперских грамот против Испании. Они должны были держаться за пределами Гибралтара и воздерживаться от нападения на суда государств, находившихся в мире с Англией. Но эти документы мало что значили. Страдали по большей части венецианцы. Это было совершенно очевидно в 1603 году, когда были захвачены и ограблены несколько крупных венецианских торговых судов. Некоторые суда были захвачены кораблями, оснащенными сэром Томасом Шерли, который попал в плен к туркам примерно в это время и провел там три года. Возможно, у него были какие-то полномочия от великого герцога, но они определенно не включали операции против Венеции. Одним из последующих успехов тосканцев в 1604 году был захват большого английского корабля и освобождение его венецианского приза.
У рыцарей Мальты тоже были проблемы с английскими пиратами. В начале 1604 года они послали три парусника в Левант, чтобы захватить турок, которых они смогут найти. После того как несколько призов было захвачено и отправлено на Мальту, два корабля утратили визуальный контакт с галеоном «С. Луиджи» и вместо него обнаружили двух англичан, которые захватили их и отправили как призы на Милос. К счастью, Винси-герра на «С. Луиджи» прибыл несколькими днями позже и оказался достаточно силен, чтобы после короткой схватки захватить два пиратских корабля и освободить своих спутников. После этого в окрестностях Воло три его корабля и два галеона с Мальты захватили несколько турецких судов.
В том году галеры Неаполя и Сицилии не потребовались испанцам и потому могли выполнять самостоятельные действия. В мае маркиз Санта-Крус прибыл на Мальту с 11 неаполитанскими галерами и оттуда направился в Левант с четырьмя мальтийскими галерами под командованием Камбиано. Главным событием этого плавания стал захват и разграбление Ланго, или Коса, стоящего на острове с тем же названием. В июле после возвращения из похода мальтийские галеры сопровождали семь сицилийских кораблей, шедших домой.
После смерти папы Климента VIII в начале 1605 года последовало предложение передать папские галеры рыцарям ордена Святого Иоанна при условии, что они будут защищать территории церкви с моря. Дальше предложения дело не пошло, и папская эскадра продолжала существовать независимо, хотя ее активность на время свелась к минимуму. Первое действо в
1605 году было выполнено тосканцами, пять галер которых в начале мая совершили набег на Превезу. Двумя месяцами позже флот из 30 галер – 10 неаполитанских, 8 генуэзских, 7 сицилийских и 5 мальтийских, – всеми командовал маркиз де Санта-Крус, вышел с Мальты в том же направлении. Первая попытка высадки на албанское побережье оказалась неудачной. Мальтийский контингент отправился домой, а оставшийся флот удалился в Отранто. Однако нападение на Дураццо в начале августа было полностью успешным.
Тем временем тосканцы готовились к другому плаванию, целью которого была поддержка сирийских повстанцев, с которыми они установили контакт годом раньше. На этот раз у Ингирами было шесть галер. Он вышел из Ливорно в конце августа и направился в Мессину, а оттуда на Родос. От намеченной высадки в заливе Адалия пришлось отказаться из-за бдительности противника, но продолжение плавания вдоль побережья мимо Александретты и затем домой южным маршрутом принесло хорошие плоды в виде небольших призов.
Нападение испанцев на Дураццо никоим образом не могло приветствоваться венецианцами, отчасти потому, что Адриатика считалась венецианской вотчиной, и отчасти потому, что турки могли обвинить в нем венецианцев. Джиаффер-паша действительно появился у Корфу с 60 турецкими галерами, направляясь к Дураццо, но, к немалому удивлению венецианских властей, объявил, что ему приказали предложить свою помощь в нападении на испанцев и их союзников. Подобное предложение, естественно, должно было быть передано дожу и сенату, и Джиаффер любезно согласился подождать две недели, чтобы дать на это время. Но пока суд да дело, Контарини, командир венецианских военно-морских сил на острове, решил, что будет недостойно для республики позволить туркам войти в Адриатику и он должен противостоять этому. Он тоже написал в Венецию, попросив инструкций, и получил ответ, что к туркам следует относиться как к друзьям, хотя в данный момент у венецианских властей нет намерения принять их предложение о союзе. Так сложилось, что они не вошли в Адриатику, а удалились в направлении Таранто, в надежде перехватить там Санта-Круса, а потом, потерпев в этом неудачу, вернулись в Константинополь на зиму.
И тосканцы, и мальтийцы в 1606 году вышли в море рано, причем последние – с катастрофическими результатами. Ингирами с шестью галерами ушел из Ливорно 3 апреля и в период с 18 мая по 4 июня произвел три незначительных, но вполне успешных набега на побережье Малой Азии, к северу от Кипра. По пути домой 9 июня в районе Кандии он встретил девять турецких галер, которые устремились в погоню. Ему удалось уйти, несмотря на потерю мачты на «Фиоренце» и ее столкновения с «С. Джованни». Пять мальтийских галер под командованием нового генерала – Спеллетта – тоже вышли в море в начале апреля и взяли курс на остров Зембра, расположенный на северо-востоке Тунисского залива, чтобы перехватить корабль, шедший из Александрии с подкреплением для тунисского флота. 8 апреля они попали в шторм, и три галеры, включая флагманскую, потерпели крушение на острове. Две другие сумели дойти до Мальты и Трапани. Спеллетта и другие уцелевшие моряки подверглись нападению тунисской флотилии, но сумели продержаться до 23 апреля, когда их вывез галеон, принадлежащий маркизу де Вилл аба, сыну вице-короля Сицилии. Плохая погода помешала двум попыткам одной из уцелевших мальтийских галер и шести сицилийских подойти к острову.
Эскадра из семи тосканских кораблей под командованием Гийома де Борегара добилась в Леванте некоторого успеха, однако следующее плавание сицилийских и мальтийских галер принесло еще одну катастрофу. 14 августа аделантадо Кастилии4, генерал сицилийских галер, с семью кораблями и Спеллетта с тремя мальтийскими галерами атаковали Маометту (Хаммамет) в Тунисе. Во время возвращения солдат на корабли они были застигнуты врасплох крупными силами противника. Около 500 христиан, включая аделантадо, были убиты или взяты в плен.
В это время Джиаффер-паша находился в Наварине с флотом из 55 турецких галер и ожидал нападения на Мальту. Чтобы его предотвратить, в Мессине был собран флот из 49 галер под командованием маркиза де Санта-Круса, генерала неаполитанских галер. Флот состоял из 16 неаполитанских галер, 4 генуэзских, 7 принадлежавших Карло Дориа, 4 папских, 4 мальтийских и 7 тосканских. Споры относительно главенства были даже острее, чем раньше. Мальтийцы рассорились с генуэзцами и увели свой флот, а Бусси, папский генерал-лейтенант, отказался войти в порт, пока Санта-Крус не признает приоритет папской эскадры. В таких условиях едва ли можно было ожидать больших достижений от объединенного флота, и, вероятно, христианам повезло, что турки не предприняли никаких действий. Единственным инцидентом стало преследование четырех галер из Бизерты, имевшее место 6 сентября. В нем приняли участие заместитель командира неаполитанского контингента и пяти других флагманов, но единственный успех выпал на долю Ингирами, флорентийского генерала, который сумел взять одну из вражеских галер5.
После 1603 года, помимо борьбы с Австрией, которая тянулась десять лет без определенного результата, имела место еще одна война между Турцией и Персией. Теперь султан столкнулся еще и с восстанием в Сирии и, таким образом, оказался втянутым в три разных войны на земле, помимо никогда не прекращавшейся «партизанской» войны на море. Ему была необходима передышка хотя бы на одном фронте, которую он получил благодаря Житваторокскому миру, в ноябре 1606 года положившему конец австрийской войне. Что касается ситуации на море, она в основном не изменилась. Разные христианские флоты продолжали нападать на турецкие суда и города, а турки и их африканские вассалы продолжали грабить всех христиан, оказавшихся в пределах досягаемости.
Только тосканцы в 1607 году предприняли масштабные действия. Битва при Гибралтаре, имевшая место в апреле, нанесла мощный удар по основным силам испанского флота и, вероятно, стала причиной отсутствия активности испанских сателлитов. Мальтийские рыцари в это время уделяли главное внимание нерегулярному пиратству на единичных кораблях. Даже Бусси, папский генерал-лейтенант, вышел в море на своей галере как капер, был взят в плен и увезен в Алжир, но сумел бежать на Балеарские острова.
Тосканцы провели две важные операции: первую – в июне и июле против Фамагусты. В ней задействовали 8 галер и 10 парусников, однако она окончилась неудачей. Зато вторая, против крепости Бона, оказалась успешной. В ней участвовали 9 галер под командованием Ингирами и 6 парусников под командованием Борегара. Они вышли из Ливорно в конце августа. Парусники направились прямо к острову Галит, что у северного побережья Туниса, а галеры несколько дней крейсировали в водах Сардинии, прежде чем присоединиться к ним. Затем, оставив парусники у Галита, галеры направились к Боне, куда прибыли 15 сентября. На следующий день войска взяли и разграбили город.
После этого Борегар повел парусники в Левант, совместив обычные атаки на турецкое судоходство с визитом в Тир и Сидон, чтобы установить контакт с сирийскими повстанцами. Он оставался на востоке больше года, и однажды (март 1608 года) дошел в Эгейском море до Тасоса. Самое большое достижение его кампании – атака александрийского каравана 20 октября в районе мыса Гелидония. Сначала, игнорируя небольшие суда, он сосредоточился на трех самых крупных галеонах и захватил два из них. А уж потом он добавил к своей добыче семь небольших судов6.
Год 1609-й стал свидетелем серьезного поражения, нанесенного испанцами и французами африканским пиратам, и сурового отпора, данного их мальтийским конкурентам регулярным турецким флотом. Необычное сочетание испанцев и французов было результатом временной договоренности между генерал-капитаном Луисом Фахардо и командиром небольшой французской эскадры Филиппом де Болье-Персаком. Испанский парусный флот, обычно используемый для защиты атлантической торговли, был послан в Средиземное море, чтобы разобраться с алжирцами, которые под командованием голландского перебежчика Данзера крейсировали в районе мыса Сан-Винсенте, имея весьма крупные силы и добиваясь серьезных успехов. Эта отправка кораблей с прямым парусным вооружением с Атлантики для действий за проливом считается поворотным моментом в военно-морской истории7. Такая претензия представляется несколько натянутой, поскольку военные парусные корабли, в общем, не были новшеством на Средиземноморье. К примеру, еще в 1535 году в Тунисе видели великий португальский галеон «Сао Жоао». Но все-таки впервые флот парусных судов вошел в Средиземное море, чтобы действовать самостоятельно, без помощи и вмешательства галер. Дни галерного господства приближались к концу.
Французский вклад в объединенный флот был менее впечатляющим. У французов был только один большой корабль – «Луна» – и два корабля небольших размеров. После заключения перемирия между Испанией и Объединенными провинциями голландские адмиралтейства начали избавляться от самых больших кораблей. «Луна», или «Маан», принадлежал Амстердаму8. Корабль был куплен французским королем, удлинен и оснащен 50 орудиями и в ноябре 1608 года вышел с Тексела9. 20 марта 1609 года Болье отправился из Гавра в Средиземное море.
Он заметил Данзера с семью кораблями в португальских водах и надеялся навязать ему бой в проливе, но этому помешала погода. Поэтому направился в Марсель, по пути вступив в ничего не решившее сражение с шестью кораблями из Туниса. Из Марселя он перешел в Кальяри и снова вышел в море 23 июня, имея смелый план атаковать тунисские корабли прямо в портах. Ему снова помешала погода, но зато он встретился с Бардом, которого, как утверждают, некоторое время преследовал. Потом состоялся визит на Мальту, где он пытался получить разрешение вывесить флаг Религии, поскольку договоры Франции и Турции не позволяли ему действовать под флагом собственной страны. Получив отказ, Болье был вынужден выйти в море без какого-либо государственного флага, что едва не стало причиной трагедии, когда он по пути в Тунис встретился у острова Галит с испанцами.
Фахардо, интересовавшийся главным образом Алжиром или скорее его европейскими союзниками, 14 июня ушел из Кадиса с 8 кораблями и 3 мелкими судами10. Он захватил один корабль у марокканского побережья, но не обнаружил противника, достойного его внимания в окрестностях Алжира. Тогда он пошел к Сицилии, готовясь принять эскадру, которую должен был привести туда сэр Энтони Шерли, – испанский король сделал его «Адмиралом морей Леванта»11.
Услышав о планах Болье, Фахардо согласился помочь. Нападение на Голетту состоялось 29 июня и было успешным. Под прикрытием сильного огня с кораблей союзники выслали на лодках людей, которые без труда одолели оставшиеся на кораблях «дежурные» команды. Всего пираты потеряли 23 корабля и одну галеру, алжирскую. Два корабля они захватили, остальные сожгли. На 16 боевых кораблях и галере было 435 орудий12.
После этого французы и испанцы расстались. Болье вернулся на Мальту, а Фахардо проследовал в Картахену, чтобы помочь в решении задачи транспортировки в Африку мавров Южной Испании, для чего в распоряжение испанского короля был передан крупный флот галер из Испании, Неаполя, Сицилии, Генуи и даже Португалии. Этим «изгнанием мавров» за шесть месяцев, начиная с сентября 1609 года, около полумиллиона самых культурных и процветающих жителей Испании были сорваны с насиженных мест и перемещены в Африку, чтобы стать еще одной угрозой торговле в Гибралтарском проливе и за его пределами.
Тем временем несколько крупных парусных кораблей крейсировали более или менее независимо в Леванте под флагами Мальты, Тосканы и Савойи. Один из них, которым командовал мальтийский рыцарь, но под флагом Савойи, захватил венецианское судно и привез добычу на Мальту. Там великий магистр завладел добычей и вернул ее хозяевам, а рыцаря исключил из ордена. Другие корабли, принадлежавшие Религии, великому магистру или отдельным рыцарям, захватили несколько турецких судов и совершили нападение на Митилену и Аяз, неподалеку от Александретты, причем в последнем случае им сопутствовал большой успех. Известие об этом достигло капудан-паши Халила, двигавшегося вдоль побережья Малой Азии на юг с 50 галерами. В районе Кипра он встретился с тремя галеонами и пинасом, которыми командовал французский рыцарь Фрессине. Пинас ушел, но остальные, включая большой «Красный галеон» Фрессине, оснащенный 80 орудиями, были захвачены. Примерно в то же время еще два французских корабля были захвачены турецкими галерами с Родоса.
Болье услышал о несчастье с Фрессине, находясь на Мальте. Он собирался в Левант после захода в Реджо и Мессину. Возле Кипра он имел стычку с турецкими кораблями из Александрии и также встретил эскадру из семи голландских кораблей, используемых для защиты торговли Леванта. Немного позже в районе Родоса он встретился в море с тосканцами под командованием Борегара, которые в конце сентября вышли из Порто-Феррахо с галеонами «С. Джованни», «Ливорно» и «С. Кристина» и тремя «бертони» – крупными судами торгового типа. Часть этой эскадры с двумя мальтийскими галеонами также в конце ноября попыталась перехватить четыре турецких галеона в районе Родоса. Турок поддержали 16 галер с Родоса, и союзники были недостаточно сильны, чтобы навязывать сражение. Главной целью тосканцев была поддержка восстания в Сирии. Они хотели поставить во главе его брата султана по имени Яхья. Для этого они вошли в залив Александретты, где провели зиму в относительном бездействии, если не считать неудачную атаку на турецкую крепость13.
Весной 1610 года Болье их покинул. Он рассчитывал получить поддержку мальтийцев в очередной атаке на тунисцев в Голетте, но ему было отказано, и 14 мая 1610 года он завершил свое долгое путешествие в Марселе. Борегар оставался в Леванте еще год, но достиг совсем немногого. Вместе с еще одним галеоном, «С. Джованни Евангелиста», он 21 августа вступил в бой с александрийским караваном. Четыре его галеона выступили против 21 турецкой галеры и одного галеаса (махона) и потопили одну галеру, однако сами понесли нешуточные потери и не взяли пленных. 10 октября он снова вступил в бой с частью турецкого флота из 43 галер. Он также произвел несколько вылазок на суше, в том числе в январе 1611 года в районе Самоса, однако в конце концов 11 апреля 1611 года вернулся домой, привезя только 250 пленных и потеряв убитыми или пленными 400 человек14. После этого в течение нескольких лет экспедиций тосканских парусников не было.
Другие христианские флоты, в том числе тосканские галеры, в 1610 году действовали только в Западном Средиземноморье, но в следующем году и тосканские, и мальтийские галеры снова двинулись на восток. Мальтийцы 23 мая совершили набег на Коринф, а тосканцы 6 мая – менее важное, но такое же успешное нападение на Дисто, что на Негропонте. В том же году флот из 34 галер – 12 неаполитанских, 10 генуэзских, 7 сицилийских и 5 мальтийских – собрался в Мессине под командованием Санта-Круса. Папский контингент отсутствовал из-за спора о главенстве, а тосканцы отказались участвовать из-за ссоры в 1610 году с вице-королем Сардинии об использовании приза. Санта-Крус вышел из Мессины 12 сентября и 15-го прибыл на Мальту, после чего, задержанный плохой погодой там и на Лампедузе, 27 сентября высадился на островах Керкенна. Было взято много пленных, но христиане тоже понесли большие потери. И 2 октября Санта-Крус снова взял курс на Мессину.
Это была первая экспедиция, организованная новым вице-королем Сицилии, герцогом Осуна, который принял должность в марте и в течение восьми следующих лет направлял деятельность испанских средиземноморских эскадр сначала с Сицилии, потом из Неаполя, и делал все от него зависящее, чтобы вселить в них новый дух предприимчивости, часто вопреки приказам из Испании.
Сицилийская галерная эскадра была в плохом состоянии, и Осуна сразу начал ее переоснащение и реорганизацию. Он хотел также повысить эффективность других испано-итальянских эскадр. Одновременно понимая, что дни, когда галера была главным боевым кораблем, ушли в прошлое, он создал собственный мощный флот парусных кораблей. Если бы он довольствовался использованием находившихся в его распоряжении сил против турок, то мог бы многого достигнуть. Он же позволил себе втянуться в борьбу с Венецией, что привело к его падению.
В апреле 1612 года шесть сицилийских галер под командованием Оттавио де Арагона совершили нападение на Келибию, небольшой город на северо-востоке Туниса. Месяцем позже, во время второго плавания, Арагон встретил Санта-Круса с семью неаполитанскими галерами в районе Трапани, и две эскадры объединились для ночной атаки 23 и 25 мая на Голетту. Было уничтожено семь или больше тунисских кораблей, несколько мелких судов было захвачено. После этого было совершено нападение на склады в Бизерте, которое тоже нанесло большой ущерб, хотя и было менее зрелищным15.
В конце июля Санта-Крус повел неаполитанские, сицилийские и мальтийские галеры к мысу Матапан. Противника он не встретил, но в районе Занте получил информацию, что флот из 70 турецких галер находится у Негропонта и следует на запад. Перед лицом этой угрозы он вернулся в Мессину и там включил в свой флот генуэзские галеры и галеры герцога Турсиса (Карло Дориа), а также тосканский и папский контингенты16. Но турецкая угроза впоследствии оказалась воображаемой, и объединенный флот был распущен. В сентябре Санта-Крус совершил еще одно плавание на восток, ничуть не более результативное, чем предыдущее, и в середине октября эскадры Неаполя, Сицилии и Мальты отправились в свои порты.
В 1613 году тосканцы вышли в море рано: Ингирами с шестью галерами вышел из Ливорно 31 марта. После захода в Мессину для устранения повреждений, полученных во время шторма, он пошел в Левант до Родоса, где встретил четыре мальтийские галеры, якобы принадлежавшие частным лицам. Попытка высадиться в районе Самоса не удалась из-за упорства противника, после чего мальтийцы его покинули. Возможно, они были частью регулярных мальтийских сил из пяти галер, которые вышли с Мальты 8 апреля и должны были прибыть в Мессину сразу после тосканцев. В любом случае эта эскадра в апреле находилась в Архипелаге и 1 мая напала на город Фокею (Фочу), что недалеко от Смирны. Город мальтийцы взяли, но внутренняя крепость им не сдалась. Это была единственная достойная упоминания операция мальтийских галер в том году. Они снова вышли с Мальты 25 мая, сопровождая Санта-Круса, который зашел на остров с семью неаполитанскими галерами, до Сиракуз, а потом, после короткого и спокойного плавания, совершили путешествие в Картахену и обратно, чтобы получить финансовые контрибуции от Испании и новую галеру в Марселе.
Вскоре после своей неудачи возле Самоса Ингирами услышал, что крупная сумма денег из дани Кипра находится в Ага-Лимане, на материке, к северу от острова. В ночь с 17 на 18 мая он высадился на берег и захватил городок, а также две галеры, но при этом понес большие потери и посчитал добычу неутешительной.
Когда Ингирами возвращался, Арагон с восемью сицилийскими галерами направлялся на восток. Он вышел из Палермо 25 мая и добрался до Хиоса, не встретив противника, но на обратном пути у него произошло столкновение с венецианской галерой, которая не поприветствовала его и сдалась, только когда его галеры были готовы открыть огонь. Согласно одному повествованию17, он первоначально намеревался атаковать Бизерту, но ему повезло отойти к Фавиньяне, где его нашел гонец с Мальты, сообщивший, что турки знают о его планах. Информация была получена от команды маленького приза, захваченного мальтийским галеоном у побережья Африки.
Проведя восемь дней в порту, Арагон снова отправился на поиски врага в водах Сардинии и для нападения на Джиджель (Джиджелли), город на северо-востоке Алжира. Операция оказалась успешной. Затем 12 августа, получив подкрепление, он вышел из Палермо для второго посещения Архипелага: следовало отследить перемещения турок. Этот рейс принес первую серьезную победу новому флоту Осуны. У Цериго Арагон узнал, что турки собирают большой флот у Негропонта для подавления сирийских мятежников. Он дошел до Никарии (Икарии), где узнал, что 12 турецких галер было послано к Родосу, чтобы эскортировать идущий на север александрийский караван. Обычно такие караваны шли по каналу Самоса, точнее, к югу от Самоса, и именно там на рассвете 29 августа сицилийцы заметили флот вражеских галер. Сразу атаковав, они захватили турецкий флагман и еще шесть кораблей. Данные о потерях разнятся. Одни говорят о 6 убитых и 30 раненых, другие – о 226 убитых. Говорят, что турки потеряли 1300 человек убитыми или утонувшими и 458 человек попали в плен.
Другой флот из 30 или более турецких галер в это время находился где-то поблизости, но не сделал попытки перехватить сицилийцев по пути домой, и хотя они в районе Палермо попали в сильный шторм и едва не погибли, но все же прибыли к родным берегам с призами и добычей.
Пока Арагон отсутствовал, тунисцы предприняли попытку нападения на Мессину силами двух кораблей, замаскированных под венецианские торговые суда. Они вошли в порт 28 августа, но вызвали подозрения тяжелым вооружением и иностранным акцентом команд. Поэтому их захватили раньше, чем они успели причинить вред. От пленных Осуна узнал, что отряд из четырех галер и нескольких галеотов ожидает немного восточнее, чтобы развить успех внезапного нападения, если, конечно, этого успеха удастся добиться. В это время в порт прибыло несколько неаполитанских галер, и Осуна отправил их на разведку. Они обнаружили турок в заливе Сквилачче, в 100 милях к северо-востоку, и захватили две галеры, три галеота и испанское торговое судно, попавшее в руки врагов раньше18.
