Юрий Мухин
Врачебная тайна. Жертвы и жрецы COVID-19
Как определяют заражение вирусом SARS-COV-2?
Итак, если вирус SARS-COV-2 не выделен, то ведь:
– невозможно секвенировать (расшифровать нуклеотидный состав) геном этого вируса;
– невозможно создать вакцину против этого вируса;
– невозможно разработать лекарства против него;
Наконец, невозможно установить, что человек заражён именно этим вирусом!
Однако во всём мире медицина уверяет, что всё это делает и без выделения вируса, в том числе без проблем определяет, заражён человек вирусом SARS-COV-2 или нет!
Но как медицина может это сделать? Чёрт побери, вирус SARS-CoV-2 выделен или нет?! В чём дело?
Дело в подмене понятий.
Ещё раз: выделить вирус – это извлечь из тканей больного именно этот вирус, размножить его для того, чтобы очистить от генного материала, способного попасть в образец искомого вируса, затем испытать этот чистый образец («изолят») на здоровых людях с получением симптомов той болезни, в которой этот вирус подозревают. Затем расшифровать геном этого вируса.
Так вот, повторю в который раз, СЕГОДНЯ В ВИРУСОЛОГИИ НИЧЕГО ИЗ ЭТОГО НЕ ДЕЛАЕТСЯ!
Вирусологи бессовестно подменили понятие «выделить» – они выделением вируса стали считать некое «клеточное культивирование».
Как это – «клеточно культивировать» вирус?
Вирусологи берут мокроту больного (его сопли), не имея понятия, есть ли там пресловутые «вирусы» и какие именно вирусы там есть, и помещают эту мокроту в клетки «vero» – в саморазмножающиеся клетки зелёных африканских макак, – а для размножения клеток «vero», кормят эти клетки сывороткой телячьей крови и молоком. И введя в эти клетки мокроту больного, они обязательно добавляют в эти клетки антибиотик и противогрибковые препараты, задача которых, как можно понять, – убить бактерии и грибки, если они будут присутствовать в мокротах больного. Убить бактерии и грибки для того, чтобы оставить в соплях действующим патогеном только вирус (это такая теория).
И затем заставляют клетки «vero» голодать. После чего учёные наблюдают смерть клеток «vero» и объявляют эту смерть доказательством присутствия вируса и его патогенности. А смесь остатков этих погибших клеток обезьян вирусологи считают ИСКОМЫМИ ВИРУСАМИ – типа вирусы уничтожили клетки своим размножением в этой клетке – превратили клетки «vero в себя – в вирусы. Мысль простенькая до убогости – если клетки погибли, то их убил вирус, а если вирус клетки убил, то и сам вирус существует!
Но антибиотики, противогрибковые препараты и голодание являются сами по себе убийственными для клеток, посему прямо очевиден вопрос – а что эти клетки всё же убило? Мифический вирус своим размножением или введённые в клетку сопутствующие вещества, являющиеся для неё ядами?
Если мы для понимания сути этих экспериментов мысленно увеличим клетки обезьян «vero» до размеров человека, а антибиотики и антигрибковые препараты заменим чем-то аналогичным по действию на людей, то этот эксперимент можно описать так – «учёные» берут подопытных людей, вводят им мокроты от больных, а затем сажают этих людей в глухие камеры, перестают заключенных кормить и поить, и вводят им мышьяк и цианистый калий. И смотрят – умер человек или нет? И если умер, то объявляют, что этот человек умер не от мышьяка или цианистого калия, и не от голода, а потому, что в мокротах содержались искомый вирус.
Поскольку болезни от непонятного возбудителя, который уже получил название «вирус» продолжались, а найти и увидеть эти гипотетические вирусы не удавалось, то этот способ «выделения вирусов» путём «клеточного культивирования» учёным миром был воспринят «на ура», поскольку как бы обнаруживалось наконец что-то, напавшее на человека извне. И радостные учёные с помощью этого «клеточного культивирования» бросились это «что-то» обнаруживать в самых разных вариантах, считая обнаруженные частицы очередным вирусом.
Но дело в том, что при любой гибели клеток «vero» выделяется огромное количество вирусоподобных частиц (экзосом) с обрывками нуклеиновых кислот внутри. Эти обрывки нуклеиновых кислот – это и обрывки ДНК и РНК самой клетки, и обрывки нуклеиновой кислоты в мокротах человека, и в клетках крови телят. И вот теперь, убив клетки «vero», учёные смотрят на всё это множество разных вирусоподобных частичек (экзосом), выбирают понравившиеся экзосомы и объявляют их соответствующими вирусами. А выбирать есть от чего – только в пробе мокрот человека из носа, взятых на ватке, содержится до 30 миллиардов самых различных вирусоподобных частиц.
И так всем учёным стало хорошо от этого «клеточного культивирования» – статьи публикуются, деньги на счета поступают, народ пугается и прославляет наших славных учёных.
ПЦР-тест
А как учёные узнают, что в останках этих клеток «vero» есть те вирусы, которые они вообще ищут? Да и как медики вообще узнают, что этот вирус присутствует в данном больном?
В 1983 году американским биохимиком Кэри Муллисом была изобретена «полимеразная цепная реакция (ПЦР)», которая позволяет увеличивать в растворах содержание ДНК, РНК или участков этих молекул до количества, когда они становятся удобными для работы исследователей с ними. Сам Кэри Муллис предназначал своё изобретение исключительно для исследовательских работ и ни в коем случае не для постановки диагнозов. Но почему? Ведь вирусы содержат в себе искомые участки молекул ДНК и РНК человека, почему же определив наличие этих участков во взятой от человека пробе, не устанавливать, что в этой пробе есть и вирус?
Потому, что эта реакция умножает число принятых за образец участков ДНК и РНК, но это будут умножаться куски ДНК и РНК человека, а не только вируса, а в организме человека такие куски будут обязательно! И при достаточном умножении эта реакция обязательно «укажет», что в пробе у человека есть искомый кусок ДНК или РНК, следовательно, укажет, что человек «заражён вирусом», хотя никакого вируса в пробе не будет! Вот почему Кери Мулисс протестовал против использования его изобретения для целей диагностики.
Но обленившиеся учёные-медики и биологи, наплевали на его предупреждение и этим требованием пренебрегли. И ныне они руководствуются вот чем.
По принятой на сегодня теории происхождения вирусов, вирусы строятся кусками ДНК или РНК, в данном случае, ДНК или РНК человека, – эти куски ДНК или РНК человека являются их геномом. Как себе образно представить геном? Вот в адресной строке в интернете зашифровано нахождение каждого материала интернета, а в геноме вируса точно так же зашифровано строение вируса и способ его создания. Адресная строка в интернете кодируется всеми буквами, числами и знаками, а геном кодируется нуклеотидами – четырьмя типами органических соединений, представляющих собой (если быть уж ненужно точным) фосфорные эфирынуклеозидов. То есть кодируются этими своеобразными «буквами и знаками».
Предположим, что в геноме вируса зашифровано предложение «пошливынахренсосвоейэпидемией» и тогда, если учёные, с помощью полимеразной цепной реакции (ПЦР) обнаружат в растворе очень много кусочков РНК, в которых написано предложение «пошливынахренсосвоейэпидемией», то, по идее, могут утверждать, что в этом растворе присутствует искомый вирус. (Хотя, повторю, сам вирус создать себя не может и его геном – это кусок ДНК или РНК самого хозяина организма, тем не менее, официальные учёные уверены, что имеют право так утверждать!)
Мало этого, нынешние обленившиеся учёные уже считают, что с помощью ПЦР и весь геном вируса устанавливать нет необходимости – достаточно с помощью специальных молекул – праймеров – установить в растворе только одно слово из всего генома, скажем, увидели в растворе слово «хрен», значит и вирус в растворе есть. Как говорится, простенько, но со вкусом!
И сегодня биологи находят праймеры всего лишь для небольших участков генома вирусов, и затем этой полимеразной цепной реакцией эти участки размножают, но таким образом во взятых у больного жидкостях устанавливают, повторю, наличие участка всего в 18–40 пар нуклеотидов. Но геном вируса составляют 30 тысяч нуклеотидов! Тут даже не слово «хрен», тут букву «х» обнаружат в ваших соплях и уже считают, что и весь вирус тут!
Всё это просто замечательно, но ведь всё равно, чтобы пользоваться полимеразной цепной реакцией необходим «золотой стандарт» вируса – нужна «пробирка с изолятом», чтобы можно было секвенировать его РНК и сначала прочесть весь его геном, а затем установить факт, что в этом геноме есть слово «хрен» или буква «х».
Ну, как иначе пользоваться ПЦР-тестом, если этого не знать?
Придуманный вирус SARS-COV-2
Итак, в случае с COVID-19, как я сказал выше, учёные всего мира, возможно, по какой-то команде «сверху» отказались выделять вирус SARS-COV-2, который считают причиной пандемии! То есть, отказались узнавать реальный состав как всего его генома, так и его частей.
Так что именно – какую «букву», какой набор нуклеотидов РНК – «учёные» всего мира берут для того, чтобы использовать его в ПЦР реакции как образец для определения этого вируса SARS-COV-2?
Американский аналог Минздрава – «Центр по контролю и профилактике заболеваний США» (Centers for Disease Control and Prevention, CDC) – поясняет этот вопрос, но нам придётся продраться через частокол наукообразных слов:
«Поскольку в настоящее время нет количественно определимых вирусных изолятов 2019-nCoV» – то есть, поскольку сам вирус SARS-COV-2 не выделен (нет отдельных изолированных колоний этого вируса – «изолятов»), – «то образцы, предназначенные для обнаружения РНК 2019-nCoV, были протестированы с характерными запасами in vitro…».
Вспомним, что «in vitro (с лат. – «в стекле») – это технология выполнения экспериментов, когда опыты проводятся «в пробирке» – вне живого организма. В общем смысле этот термин противопоставляется термину in vivo – эксперимент на живом организме (на человеке или на животной модели)». То есть это определение образца РНК для ПЦР-тестирования не имело никакого отношения к людям, заболевшим нынешней болезнью COVID-19.
Оценили?
Продолжим сообщение CDC:
«…были протестированы с характерными запасами in vitro транскрибированной (не истинной, а наиболее приближенной по составу) полноразмерной РНК (N-ген; номер GenBank: MN908947.2) известного титра (копии РНК/мкл), введенными в разбавитель, состоящий из суспензии клеток человека A549 и вирусной транспортной среды (VTM) для имитации клинического образца».
Оцените идиотизм – в США определяются с помощью ПЦР-теста не заражение больных реальным вирусом SARS-CoV-2, а заражение ВЫМЫШЛЕННЫМ вирусом, описание кусков генома которого (18–40 пар нуклеотидов) они взяли из некоего Банка!
И в США никто не проверял, вызывает ли эта компьютерная ФАНТАЗИЯ болезнь COVID-19.
Всё на том же сайте «Центра по контролю и профилактике заболеваний США» (CDC) группа в 20 вирусологов из разных лабораторий описали в своей статье как бы «выделение» ими этого вируса SARS-CoV-2.
Из раздела их статьи «Секвенирование всего генома» обнаруживается, что вместо того, чтобы изолировать вирус и секвенировать геном (определить последовательность нуклеотидов в нём) от конца до конца, эта группа исследователей «приняла 37 пар нуклеотидов для ПЦР, на основе ссылки на известную для коронавирусов последовательность в банке генов (номер доступа в GenBank NC045512)».
Комментатор этого сообщения возмущён:
«Эти исследователи путем «консенсуса» (своего рода голосования) решили, какой результат их компьютерных программ является «настоящим геномом SARS-CoV-2». Понятно, что разные компьютерные программы будут предлагать разные версии… вот поэтому они объединились в группу и решили, какая из их программ – это настоящий воображаемый» SARS-CoV-2.
Как видите, в обеих статьях ссылаются на некий Банк генов, причём, все ссылаются на разные номера использованных геномов, и мы понимаем, что где-то в интернете есть запись каких-то полных геномов (к примеру, всех 30 тысяч нуклеотидов) каких-то вирусов. И эти «учёные» из этих 30 тысяч нуклеотидов генома какого-то вируса выбирают участки кто 18, кто 37 пар нуклеотидов, объявляют их участками генома вируса SARS-CoV-2, и на их основе проводят ПЦР-тесты, после чего объявляют заразившимися «ужасной болезнью» миллионы людей.
Это объясняет, почему: «16 апреля 2020 года Еврокомиссия опубликовала документ, в котором говорится, что на момент 16 апреля в Европе циркулировали 78 различных типов тестов ПЦР и 110 различных типов серологических тестов (поиск антител в крови). Ни один из них не проверен, не одобрен. До такой степени, что большая часть делающих эти тесты даже не докладывали о том, какую именно генетическую последовательность праймеров они используют в своих тестах ПЦР».
Забегая вперёд, это и объясняет, почему Заместитель Министра Здравоохранения, Главный государственный санитарный врач Республики Беларусь А.А. Тарасенко сообщал, что по состоянию на начало января 2021 года в мире уже насчитывалось 291 только кандидатные (ещё не принятая) вакцины против COVID-19.
Но тогда возникает вопрос, геномы каких вирусов хранятся в Банке и почему исследователи так нагло подменяют свою работу гаданием на «компьютерной гуще»?
Семейство коронавирусов, состоящее из 43 видов, напомню, открыто в 60-е годы прошлого века – задолго до изобретения полимеразной цепной реакции (ПЦР). В те годы вирусы выделяли, а не фантазировали на компьютере. Из всех коронавирусов патогенны (вызывают болезнь ОРВИ) 6 вирусов, в число которых входит и вирус MERS-CОV, и SARS-CОV под номером 1.
Вот, что рассказал, к примеру, сын убитого в 1968 году 64-го Генерального прокурора США и племянник убитого в 1963 году 35-го президента США, Роберт Фрэнсис Кеннеди-младший (Robert F. Kennedy Jr.) – американский адвокат, специализирующийся в области экологического права, одновременно радиоведущий и писатель.
«В начале 2002 года было три вспышки коронавируса, тогда мы их назвали SARS и MERS. Первое SARS-заболевание было природного происхождения – вирус передался от летучей мыши человеку. Два других были созданы в лаборатории, но произошла утечка и заразились люди. Правительство Китая и консорциум западных правительств вложили миллионы долларов в усилия по созданию вакцины от коронавируса. Они усердно трудились над этим с 2002 по 2014 год – они создали 35 вакцин, четыре из них были довольно перспективны. Они взяли эти четыре и опробовали их на хорьках, которые имеют схожие с человеком проблемы, вызываемые респираторной инфекцией верхних дыхательных путей. Хорьки показали блестящую реакцию по выработке прочных и долговечных антител. Но потом случилось нечто ужасное: когда их заразили повторно, они страшно заболели, началось воспаление организма и они погибли».
Но пока мы говорим не в вакцине, а о том, что коронавирусы выделяются уже чуть ли не 60 лет, и геномы части коронавирусов уже известны и находятся Банке генов.
И нынешние исследователи по-своему логичны. Они ведь думают: раз SARS-CoV-2 – коронавирус, то он обязан быть похожим на остальные коронавирусы с уже известным геномами, поэтому если мы из геномов тех коронавирусов возьмём некие характерные только для коронавирусов участки, то будем с помощью ПЦР-теста определять заражение людей и коронавирусом SARS-CoV-2.
Понимаете, если бы нынешние учёные выделили именно SARS-CoV-2 и нашли в геноме этого вируса участок, которого нет в остальных 43 коронавирусах, то вопросов нет – можно было бы говорить о том, что это эпидемия вызвана вирусом SARS-CoV-2. Но дело в том, что 6 уже известных коронавирусов вызывают 4-20 % всех ОРВИ каждый год, то есть и в 2019, и десятки лет назад, порою каждый пятый заболевший ОРВИ, был заражён коронавирусом.
Я с весны 2020 года написал уже с десяток статей, в которых приводил доказательства того, что вирус SARS-CoV-2 так и не выделен так, как того требует настоящая наука, меня оспаривали, мой оппонент С. Миронин, как он уверяет, произвёл поиск в тысячах рецензированных статей на предмет сообщения о выделении вируса SARS-CoV-2, и нашёл только вот такое сообщение:
«В декабре 2019 года группа пациентов с пневмонией неизвестного происхождения была связана с оптовым рынком морепродуктов в Ухане, Китай. Ранее неизвестный бета-коронавирус был обнаружен с помощью непредвзятого секвенирования в образцах, взятых у пациентов с пневмонией. Эпителиальные клетки дыхательных путей человека были использованы для выделения нового коронавируса, названного 2019-nCoV, который образовал группу внутри подрода sarbecovirus, подсемейства Orthocoronavirinae. В отличие от MERS-CoV и SARS-CoV, 2019-nCoV является седьмым членом семейства коронавирусов, которые заражают людей. Ведется усиленное наблюдение и дальнейшее исследование. (Финансируется национальной программой ключевых исследований и разработок Китая и Национальным приоритетным проектом по контролю и профилактике инфекционных заболеваний в Китае.)».
Если перевод выполнен адекватно, то получается, что вирус SARS-CoV-2 выделен в изолят на эпителиальных клетках человека. Замечательно! Но тогда почему не сделан следующий маленький шажок для получения полноценного «золотого стандарта» – почему вирусами этого изолята не заражены здоровые подопытные организмы с получением симптомов хотя бы ОРВИ? Почему китайцами этот изолят не передан ВОЗ и мировому сообществу? И почему остальные биологи мира не сделали того, что, якобы, сделали китайцы? Ведь американцы, словами своей CDC сообщают, что «в настоящее время нет количественно определимых вирусных изолятов 2019-nCoV». Мало этого, китайцы уверяют, что они секвенировали вирус SARS-CoV-2. Но тогда почему для разработки праймеров для ПЦР-тестов, используются геномы из Банка генов, а не геном, якобы, секвенированный китайцами?
Получается, что вот такая «работа» биологов во всём мире привела к тому, что ПЦР-тесты определяют (если они и это определяют), в лучшем случае, вообще все типы коронавирусов, которые присутствовали во всех эпидемиях ОРВИ во все времена.
Соответственно, вопрос о том, существует ли этот «страшный- престрашный» коронавирус SARS-CoV-2, остаётся без ответа.
Соответственно, остаётся открытым вопрос – какая зараза вызвала эпидемию ОРВИ весны-осени 2020 года?
Золотой стандарт
И что смешно и одинаково противно – этот вирус SARS-COV-2 этим «учёным» уже и нельзя выделять. Ведь если его выделить, скажем, сегодня, то встанет вопрос, а с чем вы боролись весь 2020 и 2021 годы? Против чего вакцину делали?
Вот давайте рассмотрим такое сообщение:
«МОСКВА, 4 февраля. /ТАСС/. Стандартный образец штамма нового коронавируса SARS-CoV-2, разработанный Национальным исследовательским центром эпидемиологии и микробиологии (НИЦЭМ) им. Н. Ф. Гамалеи, утвержден Росстандартом и внесен в базу Государственной службы стандартных справочных данных. Это поможет обеспечивать высокое качество создаваемых тест-систем для определения коронавируса, сообщили в четверг в пресс-службе Минздрава РФ».
Буду занудным, но начну с пояснения, поскольку в моё время даже человеку без образования было понятно, что такое «образец», а сегодня, как я понимаю, уже и «учёные» этого не понимают.
Чем в химии является «стандартный образец»? Это то, что применяется при определении химического состава данного вещества. Что такое «определение»? Скажем, рибонуклеиновая состоит из молекул нуклеотидов, так вот, определение состава молекул нуклеотидов, порядка расположения их в РНК и количества этих молекул в РНК— это и есть определение состава РНК. И вот когда у тебя в отдельной пробирке будет только тот микроорганизм, что и нужно, и ты точно будешь знать состав молекул нуклеотидов, порядок расположения их в РНК и количества этих молекул в РНК этого микроорганизма, то это у тебя будет стандартный образец этого микроорганизма. Так это понимают в химии.
Поясню из своего опыта на простых примерах, на которые насмотрелся за десяток лет руководства химико-аналитической лабораторией. Стандартный образец – это образец такого же материала, состав которого надлежит определить лаборатории, но только в стандартном образце этот состав известен. То есть, если вам необходимо определить, к примеру, содержание железа в руде, то стандартный образец – это подготовленная проба желательно такой же руды (с того же месторождения), но с точно известным содержанием железа. Если вам надо определить содержание фосфора в чугуне, то стандартный образец – это такой же чугун, желательно с того же завода, но с точно известным содержанием фосфора. И т. д.
Ну, к примеру, у вас лаборант определяет содержание железа в десяти вагонах железной руды, он подготовит десять проб (по пробе от каждого вагона), отвесит от них по полграмма, сложит эти навески в десять колб, и после этого инженер смены даст ему для анализа ещё и навески от двух стандартных образцов этой руды, после чего лаборант начнёт искать содержание железа одновременно и одними и теми же приёмами во всех 12 пробах. Лаборант не должен знать содержания железа в стандартных образцах – это знает только инженер, – и когда лаборант окончит анализ и предъявит результаты инженеру, то тот прежде всего посмотрит на то, с какой точностью лаборант проанализировал стандартные образцы. И если результат его определения железа в пробах стандартного образца совпал с тем содержанием железа, что действительно было в стандартных образцах, то это значит, что и результаты остальных анализов лаборант выполнил точно. Если лаборант ошибся в определении содержания искомого элемента в стандартных образцах, то вся его работа – это брак, и он обязан выполнить всю её заново. Значит он ошибся в методике выполнения этого анализа.
Стандартный образец – это то, на чём проверяют точность самого способа анализа. То есть, как я понимаю, прежде чем определять ПЦР тестом наличие определённых нуклеотидов в соплях больного, надо на этом же приборе и этими же приёмами определить их наличие в стандартном образце SARS-COV-2.
Ещё область применения стандартного образца. Если анализ ведётся инструментальным способом, к примеру, спектральным, то, вместе с поочерёдно сжигаемыми исследуемыми пробами, сжигается и проба из стандартного образца, и тогда по отношению интенсивности спектральных линий нужного элемента в стандартном образце к интенсивности линий в исследуемых пробах, определяют состав исследуемых проб. К примеру, в стандартном образце содержится 1 % алюминия, а интенсивность его спектральной линии равна 10. Тогда если в исследуемом материале интенсивность спектральной линии равна 8, то мы делаем вывод, что содержание алюминия в исследуемом материале относится к содержанию алюминия в стандартном образце, как 8:10, и выдаем результат, что содержание алюминия в исследуемом материале равно 0,8 %.
Зачем я написал так длинно и нудно? Чтобы было понятно, что в любом случае стандартный образец – ЭТО РЕАЛЬНЫЙ МАТЕРИАЛ ИЗВЕСТНОГО СОСТАВА – это не запись в компьютере или на бумаге.
Вот то, что называют «изолятом» вируса, – некая условная пробирка с чистой культурой этого вируса, – это, в понимании химика, и есть стандартный образец – вещество известного состава. Если же проверено, что этот вирус вызывает те же симптомы болезни у здоровых, что и у больных, то это «золотой стандарт» вируса, как называют его биологи.
Но, как мы видим из цитаты, у института Гамалеи нет пробирки с чистой культурой вируса SARS-COV-2 и институт не проверил, вызывает ли эта культура в пробирке симптомы болезни COVID-19. И под стандартным образцом вируса, институт Гамалеи имеет в виду всего лишь некую запись в некой «базе», судя по всему это запись вымышленного генома пресловутого вируса SARS-COV-2 – выдуманный институтом порядок расположения 30 тысяч нуклеотидов в молекуле РНК этого генома.
Ведь как иначе институт мог получить эту запись, если сам вирус SARS-COV-2 до сих пор не выделен?! Это вопрос?
Это же всё равно, что заявить, что доблестные сыщики требуют премий и наград за получение «точного описания убийцы», хотя ни убийцы, ни его следов никто никогда не видел, и к тому же, неизвестно, а было ли убийство?
Это, что же за онанизм такой вместо научной работы??
Ладно, а зачем доблестные учёные делали все эти махинации?
«Это позволит привести все тест-системы для выявления возбудителя COVID-19 по присутствию его РНК к «одному знаменателю», – сообщила руководитель лаборатории биоинформационных технологий Всероссийского научно-исследовательского института метрологической службы Росстандарта Елена Кулябина, чьи слова приводит пресс-служба Минздрава».
В тестах ПЦР на коронавирус, повторю, в исследуемом растворе определяют (будем считать, что определяют) не наличие самого вируса, а, повторю, наличие всего 40 пар нуклеотидов из 30 тысяч пар генома вируса. И из этой цитаты следует, что в прошлом году заражение коронавирусом определяли, «кто во что горазд», – кто какие 40 пар взял «с потолка», тот такие 40 пар нуклеотидов и определял у больных. После чего заявлял, что человек болен коронавирусом. И этого человека волокли в инфекционное отделение!
То есть одни умники считали, что вот именно эти 40 пар нуклеотидов обязательно есть в 30 тысячах пар нуклеотидов никем не выделенного вируса SARS-COV-2, а другие считали, что другие 40 пар – ну точно есть, а третьи – что вот эти 40 пар, ну обязательно есть! В Европе, как я уже написал, на апрель 2020 года заражение коронавирусом определяли по 78 методикам ПЦР-теста.
А вот теперь, как сообщает Кулябина, большая радость – теперь выберут «один знаменатель» – в России все выберут для ПЦП-теста одни и те же 40 пар нуклеотидов для определения РНК вируса SARS-COV-2. Ура!
Простите, ещё раз – что они сделают?? Установят нужные 40 пар нуклеотидов для вируса, который до сих пор не выделен, посему реальный состав РНК SARS-COV-2 неизвестен – не известно, есть ли эти выбранные 40 пар нуклеотидов в искомом вирусе? И есть ли в природе хоть какой-то вирус с этим теоретически «разработанным» институтом Гамалея геномом? Да, именно так.
Но после всего этого остаётся вопрос – ПОЧЕМУ?? Почему не выделяют вирус SARS-COV-2? Ведь согласно учебнику биологи уже лет 70:
– знают, как выделять вирусы;
– пусть и не во всех институтах, но имеют и на чём выделять, – имеют живые человеческие клетки;
– получат славу настоящего биолога.
Почему этот пресловутый вирус SARS-COV-2 биологи не выделяют не только у нас, но и во всём мире?
ВО ВСЁМ МИРЕ, Карл! ©
Понятно и подтверждено, что это мерзавцы Всемирной организации здравоохранения запрещают проводить работы по выделению вируса SARS-COV-2, но ведь не все в мире тупо подчиняются этим мерзавцам, почему даже диссиденты ВОЗ вирус не выделяют?
