И возвращается ветер… – Владимир Буковский

Эта книга дала мне очень много в смысле информации. Теперь я действительно более-менее представляю, что было в СССР в 60-70 гг. А то – про 22-й, 37-й, 45-46-е кое-что известно, а вот время «оттепели» и «застоя» – белое пятно. А ведь это время совсем близко к нам. Мои родители были тогда молоды, да и бабушки-дедушки не стары. Оттого кажется, что ничего страшного уже вроде не происходило. Ну как же – это вам не революция, не сталинский террор, не великая отечественная… Это нормальная мирная жизнь. Нормальная?!Нельзя отрицать, что здесь выписана явная и неприглядная правда. По большей части, автор ничего не выдумывает. Как ни чудовищно это звучит, практически тот же террор – только размах не тот. А к тотальной несвободе в придачу тотальная халтура, тотальная показуха, тотальное воровство везде и во всем: в колхозах, на предприятиях, заводах, магазинах, школах, больницах, тюрьмах, исправительно-трудовых лагерях. Правда, тех, кто открывает рот, теперь не расстреливают, не так часто дают 25-летние сроки. Существует более остроумный способ: признать человека, недовольного жизнью в СССР психически больным и упрятать в сумасшедший дом закрытого типа. Ну, правда, как же нормального человека может не устраивать советский строй?Буковский прошел через все это. Разгоны демонстраций, слежки, избиения, допросы… Суды, психбольницы, тюрьмы, лагеря. Бунты и голодовки. И за короткие месяцы на воле – нескончаемая борьба за свободу совести, свободу слова, свободу передвижения. Несомненно, он мужественный человек. Но! При всем уважении, слог автора, его манера излагать свою точку зрения часто кажется неприятной. Он не тычет всем в нос свой героизм, но от него так и веет нестерпимым самодовольством. И высокомерием – к тем, кто не является бунтовщиком и диссидентом. Помню его презрительную фразу о друзьях, которые, став отцами, перестали интересоваться политической деятельностью, а старались остаться в тени, не попасть в поле зрение КГБ. Но разве не нормально для мужчины стараться оберечь свою семью от преследований? То, что Буковский не обзавелся семьей не дает ему право презирать за это других.И, как мне показалось, автор принадлежит к тем «вечным диссидентам», которые при любом строе найдут повод побунтовать. Ему нравятся мученические котурны. В том, что происходит вокруг он предпочитает видеть только черное – ни оттенков, ни, тем более, светлых сторон. Но они же были! Я ни в коем случае не идеализирую хрущевско-брежневскую эпоху, но не могу верить, человеку, который на страницах весьма объемных мемуаров поливает и поливает грязью все подряд, будучи не в состоянии вспомнить ничего позитивного. Разве что восхищается блатными и уголовниками в лагерях, видя в них «бунтарей» и «подрывников советского строя». Вот уж в этом он проявляет несвойственный себе оптимизм!Но, в любом случае, книга была очень интересной для меня, хотя об объективности, видимо речь не идет. Возможно, почитаю и другие книги В. Буковского. Я читаю все о репрессиях и диссидентах, что попадается под руку, но об этом времени знаю пока не много. Может быть потому, что те, кто были очевидцами, не любят вспоминать.

История жизни. Учебник политзэка. Просто книга, написанная Человеком.Повествование идёт от «младых ногтей» и до 1976 года.

Казалось бы, по спирали воля-тюрьма, воля-тюрьма, ан нет.

Весь мир для кого-то – тюрьма. А для кого-то – замок.В целом, ничего нового, но некоторые страницы хотелось загнуть, пометить огромным восклицательным знаком.

Напомнило Солженицына – и какая повесть тюремных лет не напомнит его теперь? Но хотя описано почти то же, пишет другой, с другими глазами, другой верой, другой жизнью.

Не просто жизнью – но борьбой.

Всю книгу не мог отделаться от впечатления, что читаю не мемуары советского диссидента, а сегодняшние новости на «Медиазоне». И здесь есть две проблемы.

Во-первых, эта книга не про сталинские лагеря. Здесь нет описаний массовых казней или даже пыток. Партсобрания, психиатрическая клиника, тюрьма, лагерь, разоблачительные статьи в газетах. И несвобода, несвобода, несвобода. Поэтому всё это запросто переносится в нашу действительность. Никто не удивится, прочитав главу из этой книги завтра утром в новостной ленте. А однажды утром возможно не будут удивляться казненным евреям на главной городской площади.

Во-вторых, не очень понятно куда двигаться дальше. Если всё это так похоже на сегодня, то много ли всего поменялось за прошедшие 50 лет? Одни и те же люди, одни и те же грабли и совершенно неясно можно ли выбраться из этого колеса.