Валентин Александрович Николаев
Я – из ЦДКА!

И засверкала ярчайшая звезда – Всеволод Бобров

Он появился весной 1945 года. До этого прославился в русском хоккее, обратил на себя внимание футбольных специалистов. Борис Андреевич Аркадьев мог пригласить Всеволода Боброва годом раньше, но этого не сделал. Почему? Не знаю. Решение «кадровых» вопросов считается прерогативой тренера. Рискну, однако, высказать свое предположение.

В случае с Бобровым наш мудрый педагог оказался в чрезвычайной ситуации. Когда появилась идея о приглашении этого прирожденного форварда и бомбардира в состав команды (в ЦДКА, в роли центрального нападающего), в нем выступал Григорий Федотов – ключевой игрок команды, ее душа и мозг. Представить его на другом месте, в иной роли было просто невозможно. А что же тогда делать с талантливым, перспективным Бобровым? Не держать же его в резерве, на скамейке запасных.

Приглашение Всеволода в наш коллектив состоялось только после того, как Аркадьев разработал новую тактическую новинку – игру сдвоенным центром нападения. Повторяю, это мое предположение, но факт налицо: в новом сезоне окончательно оформившаяся в грозную боевую единицу пятерка форвардов – Гринин; Николаев, Федотов, Бобров и Демин – стала действовать именно в таком тактическом ключе. Постепенно, от матча к матчу, эффективность атак возрастала, хотя У вновь образованной связки центральных нападающих не сразу все получалось гладко. Для достижения полного контакта, потребовалось время.

К седьмому по счету чемпионату СССР армейская команда, памятуя об уроках прошлых сезонов, готовилась особенно тщательно. На весеннем сборе в Сухуми наш обычно сдержанный, не проявлявший излишних эмоций наставник без обиняков заявил футболистам о том, что ближайшая и самая главная задача команды – завоевание подобающего ей лидирующего положения в советском футболе.

Морально мы уже были готовы к этому, однако вслух, да еще столь четко, однозначно., вопрос не ставился никогда. Чуткий психолог Аркадьев не только верно определил настроение, степень моральной готовности коллектива к выполнению большой задачи, но и с абсолютной точностью рассчитал сроки решающего наступления и даже вероятный исход. Такая определенность свидетельствовала о том, что тренер очень верил в своих подопечных. И вера эта основывалась не на благих желаниях, а на абсолютно реальных – чисто футбольных и морально-психологических – данных о состоянии и возможности каждого игрока и команды в целом.

Борис Андреевич был убежден в огромном значении общефизической или, как сейчас говорят, функциональной подготовки игроков, считая ее базовым качеством, на котором строится вся другая работа: над техникой, тактикой и иными футбольными премудростями. В Сухуми во время предсезонного сбора армейцы очень много занимались выработкой выносливости с помощью бега по пересеченной местности. В недельном тренировочном цикле Аркадьев планировал обычно три кросса на дистанциях от восьми до десяти километров, причем это был не гладкий в заданном темпе бег, а непременно с рывками, ускорениями, прыжками.

Прямо скажу, далеко не всем занятия кроссом были по душе. Федотов, к примеру, с явным удовольствием и подолгу работал с мячом, но, когда приближалось время кросса мрачнел, как-бы уходил в себя. Нет, он не «бунтовал» в открытую, не считая, видимо, возможным для себя подавать плохой пример молодежи. Но то, что кросс угнетал его, видно было сразу. Не любили бегать Кочетков, Демин и некоторые другие футболисты, однако тренер ни для кого не делал исключения. Наверное, это правильно с педагогической точки зрения, но мне «тихое сопротивление» самых опытных мастеров приносило одни неприятности.

Дело в том, что почему-то именно Борис Андреевич выбрал себе в помощники по проведению кроссов меня. Он, конечно, видел, что сам я с удовольствием занимаюсь бегом, только вот не учел, что мне, такому же игроку как все, не очень-то удобно прививать любовь к кроссу своим товарищам.

Перед кроссом Борис Андреевич вручал мне записочку с указанием километража и прочими рекомендациями, и я, будучи человеком дисциплинированным, всегда точно следовал его предписаниям. Выбирал темп бега и старался выдерживать его до финиша, а по пути, через определенные отрезки дистанции, давал товарищам «вводные» на рывки, ускорения, прыжки. Молодые футболисты, которые по традиции всегда привлекались на сборы из частей и команд военных округов, неукоснительно выполняли все мои команды, а вот со старожилами ЦДКА было сложнее. Бывало бегу впереди, а сзади слышу недовольное бурчание: куда, мол, чешешь, Николаев, выслуживаешься? Словно забывали ребята, что мы с ними делаем одно дело.

А я, как ни обидно слышать такое, продолжал бежать молча, зная, что футболисты все равно будут следовать за мной. Ведь хитрый Аркадьев так выбирал трассу и, главное, свой командный пункт на горе, что все происходящее внизу было перед ним как на ладони. За мной обычно бежали молодые солдаты, желание которых приглянуться тренеру было вполне объяснимо, ну а ветераны замыкали колонну, отпуская в их адрес реплики типа: «Не торопитесь солдатики, пусть Николаев один бежит…»

Сколько раз после кросса я подходил к Борису Андреевичу с просьбой освободить меня от обязанностей ведущего, мотивируя это тем, что не хочу портить отношения с товарищами. Борис Андреевич невозмутимо выслушивал мои жалобы, но стоял на своем: «Кроме тебя, Валентин, доверить проведение кросса никому не могу. Не обращай внимания на обиды, делай свое дело». Так и уходил я ни с чем, и все повторялось сначала…

1945 год – первый послевоенный чемпионат

За утомительными кроссами, многочасовыми тренировками на поле как-то незаметно для нас пришло время открытия чемпионата. И в прежние годы футболисты и, конечно, любители футбола с огромным нетерпением ожидали начала этих соревнований, но чемпионат 45-го был для тех и других во многих отношениях событием исключительным.

Только что отгремели залпы Салюта Победы. Наши люди, вынесшие на своих плечах огромные тяготы и лишения жесточайшей из войн, истосковались по мирной жизни, по спорту, по увлекательному, радостному, доступному для всех массовому зрелищу, имя которому футбол.

Всегда с удовольствием вспоминаю чемпионаты 45-го, да и последующих послевоенных лет. С огромной признательностью думаю о болельщиках, приходивших на стадионы, как на праздник. Мне кажется, нигде и никогда зрители не «болели» так темпераментно, яростно и, в то же время, тактично и объективно, как это было у нас, сразу после войны. Выбежишь на поле, бросишь взгляд на трибуны, где, кажется, яблоку негде упасть, и сердце наполняется радостью, ощущаешь необыкновенный прилив сил. И очень обидно видеть сегодня полупустые, а то и вовсе безлюдные трибуны на матчах команд мастеров.

В чем тут дело? Уже не пресытился ли наш болельщик футбольным зрелищем, не подыскал ли себе занятий, которые, так сказать, наиболее созвучны нынешней эпохе? Да, молодежь, в значительной своей части ударилась в рок и поп, валом валит в дискотеки. Вовсе не думая о том, что в это же время простаивают в ожидании участников соревнований и зрителей стадионы и спортзалы, бассейны и катки. И не вина тут, а скорее беда молодых. Виноваты мы, взрослые, в первую очередь те, кому по долгу своему положено заботиться о здоровье, физической закалке людей. Да и вообще, «в буднях великих строек» мы давно уже забыли о самих строителях, вытеснив массовый спорт на задворки социальной программы общества.

Что ж тут мечтать о переполненных трибунах во время футбольных матчей, если спорт, как сфера деятельности и, соответственно, средство организации досуга, зрелище, становится все менее престижным, привлекательным. А может быть, тут и сами спортсмены, в частности, футболисты, виноваты? И не потому ли не спешат зрители на стадион, что маловато у нас самобытных, со своим игровым почерком команд, а мастеров, отличающихся яркой индивидуальностью, и вовсе можно по пальцам пересчитать? Убежден, во многом так оно и есть.

Мне могут возразить: а как же быть с победой советских футболистов на Олимпиаде в Сеуле, с успешными выступлениями отдельных клубных команд в розыгрыше европейских кубков? Согласен, успехи есть, но они носят эпизодический характер, кривая выступлений наших команд в солидных турнирах хаотически скачет то вверх, то вниз. К тому же, говорю я не о победах, а о привлекательности, зрелищное™ футбола, о необходимости серьезно заботиться о том, чтобы в наших командах как можно чаще появлялись игроки высокого класса, обладающие навыками, которые делают их не похожими друг на друга, а футбол – краше, привлекательнее, разнообразнее. Появятся такие «звезды» и не понадобится, мне кажется, организаторам чемпионатов, турниров, матчей завлекать людей на стадионы, придумывая всевозможные лотереи, прибегая к помощи не футбольных, а эстрадных «звезд».

В принципе, я не против лотерей и всего, что входит ныне в арсенал привлечения зрителя на стадионы. Более того, считаю, что мы явно недорабатываем с выпуском всевозможной рекламной продукции – красочных афиш, буклетов, программ, а также, календарей, вымпелов и значков, украшенных символикой популярных клубов. Но при всем этом главной фигурой, предметом особого беспокойства, заботы должен быть сам футбол и все, что связано с его развитием, массовостью, мастерством, финансовым благополучием, совершенствованием учебно-материальной базы. И, конечно же, наши футболисты должны всегда думать о зрителях, о тех, кто приходит на трибуны, чтобы стать свидетелем яркого футбольного спектакля. В театр ведь ходят не ради посещения буфета.

Футболисты моего поколения, те, кому выпало счастье участвовать в чемпионате сорок пятого-победного года, не могли не учитывать, какое важное место в жизни народа заняла их любимая игра. Мои товарищи по ЦДКА, игроки «Спартака» и «Торпедо», «Динамо» и «Локомотива», не имевшие ни квартир, ни машин, жившие с семьями в общежитиях и ведомственных гостиницах, ездившие на тренировки и матчи трамваем и метро с фибровыми чемоданчиками, в которых хранились порой единственные, латанные-перелатанные бутсы, были одержимы стремлением нести радость зрителям. Пусть не покажется это нескромным, но мы всегда были «заряжены» на победу, на самоотверженную, бескомпромиссную игру и в то же время на высококлассный, в смысле технического совершенства и тактического разнообразия, футбол.

И еще одно хотелось бы отметить, прежде чем повести рассказ об участии армейцев в первом послевоенном чемпионате СССР. Представьте что пришли на футбол прошедшие всю войну фронтовики или труженики тыла и не увидели на поле Федотова и Бескова, Гринина, Соловьева, Пономарева и других своих кумиров, великолепных футбольных ансамблей, о свидании с которыми мечтали всю войну. Порадовались бы они или же огорчились? По-моему, огорчению болельщиков не было бы границ. Футбол им не представлялся ярким, праздничным зрелищем до тех пор, пока не подросли новые таланты. А помню, как все мы в свое время буквально рвались на фронт, как переживали, получая неизменный категоричный отказ. И только после войны со всей очевидностью убедились в том, сколь дальновидным, продиктованным интересами страны, было решение по возможности сохранить кадры ведущих футболистов, чтобы не пришлось потом начинать с нуля, на пустом месте. Наше «особое положение» в годы войны заставляло футболистов с особым рвением отрабатывать свой долг перед Родиной на протяжении всей своей активной игровой деятельности.

…В чемпионате 1945 года участвовали двенадцать команд мастеров. Как и ожидалось, соперничество за обладание переходящим Красным Знаменем, которым в то время награждался победитель первенства, свелось главным образом к бескомпромиссной борьбе московских команд «Динамо» и ЦДКА. Эти великолепно подготовленные коллективы весь первый круг прошли, как говорится, нога в ногу.

«С исключительным мастерством, – писала тогда газета „Красная Звезда“, – провела матчи команда Центрального Дома Красной Армии. Из 10 проведенных игр она имеет 8 побед и 2 ничьих. На счету армейских футболистов 38 мячей, забитых в ворота противника, и 8 пропущенных мячей. Немалая доля заслуг в одержанных победах принадлежит прославленной пятерке нападения ЦДКА… Не менее блестяще провела матчи команда мастеров московского „Динамо“. Она имеет почти равный счет с командой ЦДКА. 37 мячей динамовцы забили в ворота противника и 8 пропустили в свои».

Эта заметка появилась в день заключительного матча первого круга, в котором мы должны были встретиться с динамовцами. Но об этом чуть позже. Сейчас хотелось напомнить, из чего сложились 18 очков, набранных нами перед встречей с динамовцами. ЦДКА одержал победы над своими извечными соперниками в чемпионате и розыгрыше Кубка Москвы торпедовцами; «обидчиками» памятного кубкового финала 1944 года футболистами «Зенита»; обыграл динамовцев Киева, Тбилиси и Ленинграда, а также сталинградский «Трактор», «Спартак» и «Локомотив». Вничью мы сыграли с «Динамо» (Ленинград) и «Крыльями Советов». Особенно впечатляющими были победы над «Трактором» – 6:0, минским «Динамо» – 5:2, киевским «Динамо» – 7:0, «Локомотивом» – 7:1 и «Спартаком», у которого армейцы выиграли со счетом 5:1.

Матч со спартаковцами поначалу складывался отнюдь не так, как мы того хотели: соперники на первых же минутах провели несколько острых атак, одну из которых точным ударом завершил Алексей Соколов. Самонадеянность армейцев – только ею можно объяснить излишнее спокойствие, с которым мы начали встречу, – не осталась без наказания. Команде, привыкшей к победам с крупным счетом, видимо, на пользу пошел этот легкий нокдаун. Пропущенный гол послужил своеобразным сигналом к размашистому, мощному, повергшему в замешательство оборонительные порядки «Спартака» наступлению. Не прошло и минуты, как мне удалось забить ответный мяч после комбинации, разыгранной с участием всей нашей пятерки форвардов. А до конца первого тайма дважды отличился капитан команды Федотов. 3:1 – игра, можно считать, была сделана. Но нам, разыгравшимся, почувствовавшим вкус к атаке, очень не хотелось ставить на этом точку. И во втором тайме сначала Демин, а затем Гринин устанавливают итоговый счет.

Мне особенно запомнился гол, забитый Володей Деминым. Совершив стремительный рейд по левому краю, он без подготовки и потому совершенно неожиданно для вратаря «Спартака» направил мяч в сетку ворот. Демин вообще славился острыми фланговыми проходами, но при этом чаще всего переадресовывал мяч форвардам, находившихся на более удобных для завершающих ударов позициях. В этом же эпизоде он рискнул пробить сам и, как видите, получилось неплохо.

Московские динамовцы перед встречей с нами тоже только два матча сыграли вничью, одержав ряд весьма впечатляющих побед, причем у «Крыльев Советов» выиграли с рекордным для чемпионата счета – 10:0. При равенстве очков и почти идентичных прочих показателях в турнирной таблице очная встреча ЦДКА и «Динамо» приобретала особо важное значение. Забегая вперед, замечу, что исход этого поединка из первого круга самым существенным образом сказался на выявлении чемпиона. И чтобы не интриговать читателя, сообщу очень неприятный для армейских футболистов счет – 4:1 в пользу «Динамо». Мы не просто проиграли, мы «залетели», как привыкли выражаться болельщики, говоря о команде, безнадежно и с крупным счетом уступившей сопернику. Динамовцы в тот вечер на зеленом газоне своего стадиона в Петровском парке были достойны всяческих похвал и тысячи болельщиков бурей оваций встретили их успех.

Армейцам ничего не оставалось делать, как искренне поздравить соперников с отличной игрой, но этот благодарный жест со стороны выглядел, наверное, хорошей миной при плохой игре. Паниковать повода не было, тем более, что проиграть такой классной команде, какой была в сорок пятом и последующие годы «Динамо», мог любой футбольный коллектив. Мы сделали из своей игры определенные выводы и настраивались на то, чтобы в матче второго круга непременно отомстить обидчикам.

В. Николаев ЦДКА ведет борьбу за мяч с «динамовцем» Л. Соловьевым.

После короткого перерыва чемпионат возобновился и развивался по сюжету первого круга. Динамовцы и армейцы, повергая на своем пути одного соперника за другим, неудержимо шли к победному финишу. В одиннадцати матчах у нас вышла лишь одна осечка – сыграли вничью – 1:1 – с ленинградским «Зенитом». Динамовцы же, выиграли десять матчей, «споткнулись» только в поединке с ЦДКА – 2:0. Таким образом, моральное отмщение состоялось, но по итогам чемпионата футболисты московского «Динамо» на одно очко опередили команду ЦДКА. Что и говорить, поистине золотой оказалась для наших основных соперников их победа над армейцами в первом круге.

Выходит, намеченную весной в Сухуми программу-максимум в чемпионате СССР нам выполнить не удалось. Но футбольная судьба оказалась все же благосклонной к ЦДКА, предоставив армейскому коллективу еще один шанс продемонстрировать все свои лучшие качества и, наконец, доказать, что мы шли верным путем, что не напрасными были громадный труд на тренировках, изнурительные кроссы, добровольный отказ от многих земных радостей во имя его величества Футбола.

В. Николаев ЦДКА прорывается к воротам «Динамо».

Справа – В. Блинков, А. Хомич.

ПОБЕДНЫЙ ФИНАЛ РОЗЫГРЫША КУБКА СТРАНЫ 1945 ГОДА

Вновь, уже в третий раз в течение сезона 1945 года нашим соперником оказалось московское «Динамо». На этот раз – в финале розыгрыша Кубка страны. Не трудно представить себе ту донельзя наэлектризованную атмосферу, в которой проходил матч, да и дни, предшествующие ему. Я не писатель, и мне трудно соперничать во владении пером с известным сатириком Борисом Ласкиным, очень любившим футбол, и баловавшимся, как он сам говорил, написанием футбольных репортажей. Поэтому приведу небольшую, но весьма характерную, на мой взгляд, выдержку из его материала, посвященного финальной кубковой встрече.

Бурным событием большого спортивного дня предшествовали события ночные. Опаленные зноем, омытые ливнями, закаленные стужей, московские болельщики плохо спали ту ночь. Даже неожиданно выпавший снег нисколько не охладил горячие сердца любителей футбола. В квартирах звонили телефоны. Болельщики обменивались прогнозами. Или «Динамо», или ЦДКА? Но кто? Кто победит в завтрашней встрече?

Даже сами футболисты – участники, грядущей встречи за Кубок – не могли бы ответить на этот вопрос. Футболисты отдыхали перед игрой. Динамовский вратарь Алексей Хомич всю ночь видел во сне Всеволода Боброва. Армейскому вратарю Владимиру Никанорову грезилась «зловещая» улыбка Сергея Соловьева…

С самого утра у ворот стадиона «Динамо» началось оживление. Те, кому не удалось раздобыть билета на матч толпились у касс, стараясь не смотреть на аншлаг, начертанный чьей-то жесткой рукой – «Все билеты проданы». После полудня по Ленинградскому шоссе потянулась нескончаемая вереница машин. Из вестибюлей метро начали вываливаться толпы болельщиков. Знатоки и поклонники футбола заполнили стадион задолго до начала игры.

И здесь вспыхнули жаркие споры.

– «Динамо» выиграет Кубок. Это точно! – говорили одни.

– ЦДКА уже держится за него! – утверждали другие.

Малолетний приверженец ЦДКА убежденно говорил соседу в рого вых очках:

– Конец вашей «Динаме»! Провезут вашу «Динаму»!…

– «Динамо» не склоняется! – яростно возражал собеседник, имея ввиду грамматику.

– Это смотря перед кем! – парировал малолетний оппонент, имея ввиду футбол.

Не правда ли, любопытная зарисовка, очень точно и объективно, как я думаю, передававшая ажиотаж и настроение болельщиков накануне финального матча. Лучше не опишешь.

Итак, 14 октября 1945 года. На столике перед Северной трибуной заманчиво поблескивает хрустальный Кубок, увенчанный фигурой футболиста. Самый почетный трофей советского футбола. До этого памятного дня на его серебрянном окладе были выгравированы названия разных команд, но уже вскоре появилось еще одно наименование – ЦДКА. Приятно вспомнить об этом, тем более, что в последующие годы, вплоть до дикой расправы, иных слов не подберу, учиненной над нашей командой спортивными функционерами «с подачи» функционеров государственных, еще дважды на вазу наносилось название армейского коллектива…

В тот день, а матч начался ровно в 14 часов, мы вышли на поле стадиона в своем боевом составе: В. Никаноров, Г. Тучков, И. Кочетков, А. Прохоров, А. Виноградов, Б. Афанасьев, А. Гринин, В. Николаев, Г. Федотов, В. Бобров, В. Демин. В рядах динамовцев тоже знакомые все лица: А. Хомич, В. Радикорский, М. Семичастный, И. Станкевич, В. Блинков, Л. Соловьев, В. Трофимов, В. Карцев, К. Бесков, Н. Дементьев, С. Соловьев. Судить этот поединок поручили самому опытному и авторитетному арбитру Э. Саару, ассистировали ему на линиях С. Сихарулидзе и С. Руднев.

Первые минуты встречи напоминали поединок азартных фехтовальщиков: едва отбив первую довольно острую атаку соперников, мы тут же ответили стремительным выпадом, и если бы не замечательное мастерство Хомича, быть мячу в его воротах. Не использовали свой шанс армейцы – тут же соперники наказывают их за это. Быстрый, настырный левый крайний хозяев поля Сергей Соловьев, забивает свой «фирменный» гол. Тот самый случай, когда говорят, – сон в руку! Вспомним слова Ласкина, по-доброму иронизировавшего над нашим стражем ворот Володей Никаноровым, которому ночью грезилась «зловещая» улыбка Соловьева.

Гол действительно был чрезвычайно эффектен, и зрители наградили Сергея аплодисментами. Но профессионалы тут же отметили две ошибки армейцев, не будь которых, не было бы и гола. Когда динамовский полузащитник Всеволод Блинков из-за боковой выбросил мяч прямо на Соловьева, его персональный опекун Григорий Тучков стоял рядом с ним, забыв о том, что динамовец обладает великолепным рывком и может уйти от любого соперника. Так оно и случилось. Не лучшим образом в этом эпизоде действовал и Никаноров: ему не следовало опрометчиво покидать ворота, опять же ввиду того, что с Соловьевым мало кто мог состязаться в скорости бега. К мячу нападающий успел мгновением раньше, нежели наш вратарь в самоотверженном прыжке бросился ему в ноги.

Не подумайте, будто я обладаю феноменальной памятью, способной сохранить в мельчайших подробностях все детали сыгранного более сорока лет назад матча. Разбирая свой архив, я наткнулся на номер газеты «Красный спорт», в котором опубликованы три весьма ценные фотографии. Фоторепортеру удалось запечатлеть все три реализованных голевых момента с характерным, много объясняющим расположением игроков. С помощью этих снимков и подписей под ними я и восстановил в памяти некоторые детали.

На втором по порядку снимке видно, как Всеволод Бобров бьет по воротам Хомича. Меня на фотографии нет – в этот момент я стремительно мчался к воротам с правого фланга. Очень хорошо помню, как все происходило, и потому никак не могу согласиться с газетным комментарием. Если верить ему, то мяч после удара Боброва «рикошетировал от ноги подвернувшегося Николаева». Все было иначе: я совершенно обдуманно шел на добивание мяча, который, как это часто бывает, мог быть отбит вратарем в поле. Однако, по ходу дела увидел, что Хомич точно угадал направление удара нашего бомбардира, и тогда, подставив ногу, слегка изменил траекторию полета мяча. Ответный гол мы забили за несколько секунд до перерыва. А о том, что я не кривлю душой, рассказывая, как это произошло, свидетельствуют отчеты о матче в других газетах. Вновь сошлюсь на репортаж Бориса Ласкина. Он, в частности, писал: «Всеволод Бобров перехватывает хорошо поданный мяч и точно бьет по воротам. Хомич бросается, но подоспевший Николаев „подправляет“, изменяя полет мяча, и оглушительный шум с трибун и восторженные крики болельщиков ЦДКА сливаются со свистком судьи. Гол! Итак, счет один-один».

В перерыве в раздевалке ЦДКА царила обычная деловая атмосфера. Никаких «глобальных» замечаний со стороны тренера, который, вполне вероятно, был в целом удовлетворен ходом игры, не последовало. Короткие замечания, советы, реплики. Сейчас я думаю, что у Бориса Андреевича Аркадьева действительно не было больших поводов для волнений. Первую половину матча его подопечные отыграли неплохо, а что касается второй, то он, как и сами футболисты, прекрасно знал, что именно после перерыва для ЦДКА наступает настоящее пиршество атаки. Соперники, в том числе и «Динамо» – это было видно в выигранном у них матче второго круга чемпионата страны, – под занавес встречи «сбавляют обороты».

Так оно случилось и на этот раз. Практически весь второй тайм мы диктовали условия игры. Атаки на ворота динамовцев накатывались вал за валом. Не единожды армейские форварды создавали в их штрафной площадке такую кутерьму, что выручить хозяев поля мог только Хомич. «Тигром ворот» его назовут позднее, после триумфальной поездки московского «Динамо» в Англию, но в кубковом матче с нами, он, честное слово, вполне заработал это прозвище.

На натиск ЦДКА динамовцы отвечали контратаками – дерзкими, острыми, опасными. И, справедливости ради, надо сказать, что, по крайней мере, однажды они получили верную возможность одним ударом вновь поставить армейцев в положение отыгрывающихся. Не помню, кто из наших защитников нарушил правила вблизи своих ворот, да это и не суть важно. Теперь уже наша судьба целиком и полностью зависела от мастерства Володи Никанорова. 11-метровый удар выполнил полузащитник «Динамо» Леонид Соловьев – большой мастер пробивать штрафные. Ударил сильно, метясь в угол ворот, но мяч угодил в штангу и отскочил в поле. Быстрее всех к нему подоспел Константин Бесков. Удар! Нет, не зря, все же, мы очень надеялись на Никанорова, верили в него…

Наверное, единственный раз за весь второй тайм дрогнули сердца болельщиков ЦДКА. Пенальти ведь почти верный гол, во всяком случае в наше время так было – умели бить по воротам точно, прицельно, «по заказу», и форварды, и полузащитники, и игроки обороны. И если вратарь брал одиннадцатиметровый, то это прибавляло ему и уважения, и популярности. А игра тем временем продолжалась. Мы атакуем, динамовцы почти все в обороне. Гол, как принято в таких случаях говорить, назревал. И назрел-таки на 65-й минуте матча. Было так: Владимир Демин подавал угловой с левого фланга. Игроки «Динамо» быстренько «разобрали» всех нас, форвардов, с тем, чтобы не дать перехватить мяч, послать его в ворота. Но не углядели они, что на ударную позицию выдвинулся никем не опекаемый полузащитник Александр Виноградов. Демин его увидел и точнехонько направил мяч прямо на него. В завершающий удар Саша вложил, казалось, все мастерство. Хомич в отчаянном прыжке пытался защитить ворота, но тщетно. Мы повели – 2:1.

Случается, что после забитого гола, особенно в отечественных матчах, удачливая команда, стараясь удержать счет, помышляет больше об обороне. И частенько, как показывает практика, расплачивается за это. Удерживать счет подобным образом наша команда не была приучена. Все мы исповедовали правило, согласно которому лучшая защита – нападение. Потому оставшиеся 25 минут игры атаковали, не сбавляя темпа. И вряд ли стоит расстраиваться по поводу того, что ни я, ни мои товарищи не сумели увеличить счет: соперник-то был какой! Команда высочайшего класса.

До сих пор стоит в ушах гром аплодисментов, которыми наградили армейцев восторженные болельщики. Прямо в центре поля председатель Всесоюзного спорткомитета Н. Романов вручил хрустальный приз капитану ЦДКА Григорию Федотову. Надо ли говорить о том, какие возвышенные чувства испытывали армейцы в тот момент. Наверное, впервые со всей ясностью осознали, что ЦДКА не просто команда, а офицерский коллектив, представляющий на полях спортивных сражений Красную Армию. Армию-победительницу. И это накладывало на нас особую ответственность, заставляло выступать с полной самоотдачей, порой на пределе сил.

Армейские футболисты знали, что за них болеют не только в Москве, не только зрители, пришедшие на стадион «Динамо». По всей стране и за ее пределами, там где были советские люди, воины пока что не вернувшиеся домой, работали радиоприемники, репродукторы. Полтора часа, пока шел репортаж о финальном матче, любители футбола напряженно вслушивались в комментарий Вадима Синявского. На следующий день мы всей командой читали газеты с отчетами о встрече с динамовцами, вновь и вновь переживая перипетии борьбы, но особенно нас взволновала небольшая заметка в «Красной звезде» под заголовком «В часы матча в Берлине». Позволю себе выборочно процитировать ее:

«…14.00 по московскому времени. По берлинским панелям и мостовым хлещет дождь, но ничего, армейские спортсмены и любители наседают на репродукторы словно на ворота противника. Волнение и спортивный азарт, отчетливо слышанные нами с трибун московского стадиона, передавались за две тысячи километров и сюда. Блестящий репортаж диктора Синявского давал возможность хорошо представлять ход игры…

…Полтора часа, советские люди в Берлине были мыслями на стадионе „Динамо“ в Москве. Победа команды ЦДКА здесь встречена с неописуемым восторгом. Мы не ошибемся, если передадим от всех воинов Красной Армии, находящихся здесь, горячий привет армейской команде. Заслуженная победа».

Надеюсь, прочитав эти трогательные и чуточку наивные строки, читатели согласятся со мной: играть плохо, спустя рукава, не отдавать для достижения победы все силы, все мастерство, футболисты ЦДКА просто не имели права.

Любопытный, мне кажется, факт. Раньше только в армейской печати иногда упоминались воинские звания футболистов ЦДКА, а после завоевания командой Кубка СССР и в некоторых гражданских газетах, наверное, с целью подчеркнуть нашу принадлежность к Красной Армии и тем самым придать особую значимость событию фамилии игроков были напечатаны вместе со званиями. Вот отсюда, скорее всего, и пошло еще одно название армейского коллектива – «команда лейтенантов». В самом деле, в 45-м мы все были лейтенантами – от младшего до старшего – и только наш признанный лидер Григорий Иванович Федотов имел звание капитана.

В последние годы то и дело приходится слышать о том, что, мол, ни к чему присваивать армейским, да и динамовским тоже, спортсменам офицерские звания, что делается это исключительно для того, чтобы они получали дополнительные блага и привилегии. Ну, во-первых, тут изрядная доля домысла – никаких дополнительных благ в виде квартир, машин, повышенных, по сравнению с профсоюзными спортсменами, окладов воинские звания не дают. С квартирами и сегодня, насколько я знаю, в армии и в ЦДКА, естественно, дело обстоит туго. За машину, если хочешь ее приобрести, заплати копеечка в копеечку, да еще как положено, не один год в очереди постой. Что же касается реальных заработков армейских футболистов, то тут мы крупно уступаем командам спортобществ. Примеров сколько хотите. И в мои времена и в нынешние, пытаясь заполучить того или иного армейского игрока в свою команду, иные руководители клубов сулят именно повышенное денежное содержание – повыше того, которое он имел (или имеет) в армии. Плюс те же квартиры и машины. Откуда, спросите, такие средства? Но это уже другой разговор.