Поправка Джексона (сборник) – Наталия Червинская

Одна моя подруга без ума от эмигрантской прозы. Или не без ума, а период у неё сейчас такой, но как ни приду к ней и ни навострю лыжи на новую книгу – а она в ответ: «Ну-у-у, это про наших эмигрантов, тебе, наверно, неинтересно…»

Ха! Мне? Неинтересно? Да мне всё интересно, если написано с холодным умом, горячим сердцем и руками не из жопы.

Руки у Червинской точно растут откуда надо – и голова варит преотлично.

Написана «Поправка Джексона» – сборник рассказов, если что, – так хорошо, что невольно думаешь: «О, Довлатов!». Я понимаю, что формула «литература третьей волны эмиграции + Америка + юмор = Довлатов» уже всех достала, но ничего не могу поделать, люблю я Довлатова.

К тому же ощущение от книги со временем менялось (сейчас попытаюсь накидать схемку):

– Довлатов;

– Довлатов в юбке;

– Довлатов в юбке с хэмингуэйевской бородкой и трубкой;

– Довлатов в юбке с хэмингуэйевской бородкой и трубкой, зажатой в клыках;

– Довлатов в юбке с хэмингуэйевской бородкой и трубкой, зажатой в клыках, с которых сочится яд…

– Я перестаю дурно фантазировать и возвращаю Наталии Червинской её исконный образ.

Звучит, наверно, предельно размыто, но сегодня я читаю так.

Чтобы добавить хоть какой-то конкретики, скажу: великолепный стиль, потрясающе живые, хотя в половине случаев нисколько не симпатичные мне персонажи, а ещё – впервые Америка заговорила со мной без слов, но по-русски. И это не смотрелось попыткой насажать своих маргариток в чужом огуречном парнике.

S. По двум оставленным мной рецензиям можно подумать, что я фанат Америки, однако я всего лишь работаю на Госдеп за еду дело в другом: интересы-то мои широки, но и лень необъятна. Надо почаще, что ли, писать.

Знаю за собой такую читательскую особенность: я не люблю рассказы. Не люблю как жанр. Я долго привыкаю к героям, и только они становятся мне хоть чуть-чуть близки и понятны, как рассказ заканчивается. Но Червинскую стала читать. В какой-о момент почувствовала, что мне не очень важно, кто персонаж короткого произведения, что не в этом все дело. Просто это одно длинное размышление и образы все собирательные. Прислушалась к рекомендации Улицкой, а она для меня большой авторитет, действительно какой стиль! Острый ум, чудесная ирония, молниеносный темп, невероятная точность.

По форме это эмигрантская проза. Эмиграция третьей волны конца 60-х – начала 80-х годов. Но, это лишь фон, декорации для историй о человеческих достоинствах и пороках. Главное в рассказах Червинской – многообразие людских характеров, обстоятельства побуждающие к предательству или выражению человеколюбия, проявления непохожей и странной, (то жертвенной, то эгоистичной) любви детей и родителей. Истории поражают сюжетами!!! Они одновременно повседневно-обычны и невероятно возмутительны. Например, читаешь о простой девушке с привычными проблемами, и в процессе понимаешь – все, что ты только что прочел о ней, на самом деле, ужасно, она отрицательный герой, а ты читал и не заметил. Или парень, который плывет по течению, не задумываясь о важном, и несознательностью, неучастием губит всех вокруг, и даже не замечает, живет дальше. Других персонажей сначала осуждаешь за серость и безропотность, или безудержную показушность, а потом понимаешь какой ежедневный подвиг маскирует этим человек.Это истории о простых людях, которых мы встречаем каждый день и знаем поверхностно, и судим поверхностно. Не замечаем светлого в угрюмых и страшного в любезных. Это истории о маленьких людях в больших странах. В большой прежней Америке и в большом бывшем Советском Союзе. На контрасте отлично видно, что дело не в тоталитарном режиме, не в бедности среди роскоши, не в одиночестве, не в широких возможностях. В любых условиях мелочность и трусость выходят наружу. Везде преданность и бескорыстие пробивают себе путь.Отдельно хочется остановиться на манере повествования. У Натальи Червинской необычный, даже необычайный слог. Как будто рваный текст, резкое прерывание мысли или события и начало совсем другой темы, и так много раз. И читателю приходится сопоставлять, рассуждать, анализировать. И когда читатель сам достроил звенья, свел прямые в точке, он понимает и принимает героев.

При этом, текст лаконичный, емкий, события стремительны, нет рассусоливания и бесконечных объяснений очевидного. Просто виртуозная работа со словом у автора!#прочитано – август 2017