50 историй российских девушек, изменивших мир – Мария Кравченко

Я узнала об этой книге благодаря книжной подборке молодого женского медиа «Горящая изба». Тогда «50 историй российских девушек, изменивших мир» только готовились к печати, и я добавила их в свой лист ожидания.Пару лет назад я читала похожую книгу – Женщины в науке: 50 женщин-учёных, перевернувших ход истории Рэйчел Игнатовски, – и она меня скорее разочаровала (о чём подробнее рассказала здесь). Поэтому стало очень интересно, какой выйдет близкая по тематике книга от российской писательницы.Кстати, о Марии Кравченко, в добавление к тому, что указано на задней обложке книги, на просторах интернета удалось найти удивительно немного. Она – создательница проекта на радио «Серебряный дождь» и одноименного блога Old Russia with Masha о малоизвестных людях и фактах нашей истории до и после 1917 года. Более пятнадцати лет работает в PR-коммуникациях, в настоящее время руководит Департаментом внешних коммуникаций Технопарка «Сколково», занимается архивными поисками и изучением старинной периодики, проблемой восстановления усадеб.Книга начинается с введения, где писательница обещает познакомить с удивительными судьбами 50-и девушек и женщин, которые стали в чём-то первыми. А также сообщает следующую немаловажную деталь, которая меня сразу немного насторожила: О некоторых наших героинях современники оставили мемуары, а о ком-то сохранилась лишь пара строк в старой газете, поэтому такие истории приправлены небольшой долей фантазии.Как по мне, «небольшая доля фантазии» неуместна в сборнике биографических очерков. И я постараюсь показать это ниже.После введения идут небольшие двухстраничные очерки о каждой героине, сопровождающиеся цветной иллюстрацией от одной из четырёх художниц книги. Биографии действительно подобраны интересные:

• по занятиям героинь: йога, медицина, портретная фотография, кинорежиссура, психоанализ, авиация, архитектура…

• по происхождению: здесь есть и особы царских кровей, так и женщины благородного и простого сословия;

• по национальности;

• по возрасту: героини совершили знаковые для себя поступки / достижения в разных возрастах – начиная от 17 лет и далее в 30, 37, есть и 50-и летняя продолжающая путешественница.

• по дальнейшей судьбе после войн и революций: есть истории женщин, которые остались, и которые покинули страну. Героинь, которые обрели покой на новом месте и тех, которые пробовали вернуться на родину.

Мне из 50 героинь сборника до этого были знакомы только 7 персон (каких и откуда – указала в конце отзыва)Радует, что в очерках нет «ретуши» с целью показать глянцевую картинку идеальной женщины, напротив, отображены даже неприглядные или неудобные факты биографий. Так, например:Исполнительница русских народных песен и романсов Надежда Плевицкая сначала приняла сторону большевиков, а потом в плену познакомилась с белогвардейским военным Скоблиным и вскоре покинула Россию с новоиспечённым мужем. А находясь во Франции супруги начали сотрудничать с иностранным отделом НКВД – помогли совершить успешное похищение белого генерала. Обещанного беспрепятственного возвращения на родину не вышло: Скоблин погиб при невыясненных обстоятельствах, а Плевицкой досталось расплачиваться за соучастие в преступлении – вскоре она была арестована и осуждена французским судом на 20 лет каторги.Другая героиня, участница русско-японской войны и супруга сиамского принца, Екатерина Десницкая, пошла на развод из-за желания супруга взять вторую жену, в результате которого ей пришлось покинуть дворец и своего одиннадцатилетнего сына.Единственно, что смущает – есть среди героинь те, кто покинул Российскую Империю в раннем детстве, так что о чувстве принадлежности к России у данных женщин возникают вопросы, так как факты подтверждающие это, временами отсутствуют. А книга всё-таки позиционируется, как сборник историй о российских девушках.

Например, Софья Шлезин – вот, что Мария Кравченко пишет о детстве героини:Исидор Шлезин, московский купец средней руки, оказался среди тех евреев, которых постоянные притеснения понудили покинуть Россию. Его дочери было четыре года, когда семья решила попытать судьбу на другом конце Земли – в Южной Африке.Что четырёхлетняя Софья могла запомнить о Российской Империи? Поддерживали ли в ней родители память и интерес к родине? Чувствовала ли девушка свою связь с Россией? Очерк не даёт ответа.Я же, проведя быстрый поиск в интернете, обнаруживаю следующие интересные факты биографии героини (источник: научная статья «Переписка Л.Н. Толстого и М.К. Ганди. Знаменитый, но недоисследованный эпизод российско-индийских культурных связей», Сергей Дмитриевич Серебряный):Родители Сони Шлезин были … литовскими евреями, до приезда в Южную Африку – подданными Российской империи. Отец, Исидор Шлезин, родился в городе, который тогда по-русски назвался Плунгя́ны, а теперь, в Литве, называется Плунге (Plungė). Не позже 1880-х гг. (а может быть, и раньше) Исидор Шлезин и его жена Елена Доротея переехали на жительство в столицу Империи – Москву. В Москве, в марте 1888 г., у них родилась дочь, теперь известная как Соня Шлезин. Но через четыре года супруги Шлезин решили переехать еще дальше – и в марте 1892 г. семейство высадилось в порту Кейптауна.

<…>

В связи с этой замечательной женщиной [Софьей] возникает немало вопросов. На каком языке говорили между собой ее родители? Поскольку они родились и долго жили в Российской империи и даже в Москве (как долго?), они не могли не знать хоть в какой-то мере русский язык. И вряд ли, приехав в Южную Африку, они сразу заговорили на английском. Знала ли русский язык Софья Исидоровна? В XX в. многие российские евреи, эмигрировав из Империи или позже из СССР, сохраняли и знание русского языка и интерес (по крайней мере, а то и любовь) к русской культуре – и передавали это своим детям, которые могли никогда России не видеть.

Далее Сергей Дмитриевич пишет что предстоит ещё поисследовать переписку с Софьи с Ганди и московские еврейские архивы, чтобы получить ответы на данные вопросы.Другое дело очерк об Анне Марли (сценический псевдоним Анны Бетулинской), которая хоть и покинула Россию в младенчестве, росла и воспитывалась в окружении российских эмигрантов и, став певицей, даже написала песню в поддержку воюющих с гитлеровцами именно на русском языке.Теперь о «небольшой доле фантазии» в очерках о тех женщинах, чьи истории дошли до нас лишь в виде пары строк в старых газетах: полагаю, что под ней подразумевались красочные художественные описания реальных сцен из жизни героинь, как они могли быть. Например, так начинается очерк об Александре Кудашевой:«Путница, еду в Петербург повидать царя!» – кричала Александра озверевшим крестьянам, ломившимся в сарай. Хорошо, ещё она его заперла, прежде чем решила здесь отдохнуть после долгой дороги. Но селяне были уверены: женщина, скакавшая на коне в казачьей одежде, – полицейская ищейка.Однако, такие эмоциональные, художественные вольности есть и в очерках героинь, о жизни которых до нас дошло достаточно источников. Обе я обнаружила случайно: первую в обсуждении очерка с мужем, вторую – при подготовке рецензии, когда приводила примеры историй без «ретуши».Что не так с историей модельерки Надеждой Ламановой? В очерке Мария Кравченко пишет:Трудности не помешали моделям Надежды в русском стиле («а-ля рюс») получить Гран-при на Международной выставке в Париже в 1925 году. Правда, автор не смогла лично его получить, Надежду Ламанову не выпустили за границу: власти боялись, что лучший модельер Советского Союза сбежит за рубеж.Меня с супругом любопытство побудило уточнить как же там дело было, так как «власти боялись» звучит как художественная вольность. И довольно быстро в интернете обнаружился целый сайт, посвящённый Надежде Ламановой – Виртуальный музей Lamanova.com, где есть отдельная статья о Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже 1925 года, в которой написано:Надежда Петровна на выставке в итоге не побывала, что послужило тому причиной пока нам неизвестно.Если же погуглить ещё, находится научная статья «Документальное наследие Н.П. Ламановой в рукописном отделе ГЦТМ им. А.А. Бахрушина» Анны А. Кузнецовой и Олега Г. Санина, где видим более полную картину:На самой выставке Ламанова не присутствовала. Вероятно, ей не позволили поехать в Париж, и она не смогла увидеть успех созданных ею работ. Р.М. Кирсанова предполагает, что и Поль Пуаре, заинтересованный судьбой старого друга, обратил внимание на ее отсутствие, ведь «Надежда Ламанова не приехала в 1925 г. в Париж на Всемирную выставку, хотя разработанные ею модели были на ней представлены и заслужили высокой оценки…» [Алехина 2011, с. 78]. Мы можем лишь делать предположения о причинах отсутствия Ламановой и аргументах в пользу такого решения. Дорожили ли ею настолько, что не хотели бы лишиться столь ценного специалиста, реши она не возвращаться, или это было системным подходом ко всем людям ее положения, неизвестно. Мы читаем о том, как модельер «без колебаний приняла революцию» [Стриженова 1972, с. 36], но не осталась бы она в знакомом и комфортном Париже, остается только размышлять.Выходит, что перед нами в книге литературная вольность, причём усиливающая негативное отношение к советской власти, и без того имеющей достаточно чёрных страниц в истории на своём счету.Что не так с очерком о манекенщице и актрисе княжне Наталье Палей? Сначала я хотела привести факты из её биографии, как пример очерка без «ретуши» в книге, а именно: одержимость собственной красотой, приведшая к затворничеству в старости, и самоубийство. Однако и тут всё оказалось не так однозначно.

В статье на Википедии, куда я обратилась желая посмотреть фотографию княжны, указано:умерла в 1981 году в возрасте 76 лет от перелома шейки бедра в больнице имени Рузвельта в Нью-ЙоркеАнглоязычная версия дополняет (в беглом переводе):В декабре 1981 года княжна Наталья упала в ванной. Врачи диагностировали перелом шейки бедра. Она была доставлена в больницу Рузвельта, где, вопреки совету двух ее последних друзей, опасавшихся смертельного исхода, хирурги решили прооперировать в ту же ночь. Княжна Наталья умерла на рассвете 27 декабря 1981 года в больнице Рузвельта в Нью-Йорке.[14] Она была похоронена на церковном дворе Первой пресвитерианской церкви в Юинге, штат Нью-Джерси.То есть умерла своей смертью и не в затворничестве дома, а в больнице?!Англоязычная версия биографии в данном месте ссылается на книгу «Красота в изгнании» Александра Васильева. Очерков о жизни и смерти Палей, где бы говорилось, что она совершила самоубийство я нашла только три (два на английском, один на русском) – все заметки в блогах, в двух даже приводились предсмертные слова: “I want to leave with honor" / «Я хочу уйти с честью» – то ли сказанные ей врачам, то ли оставленные в предсмертной записке. Но где источники? Их нет ни в одном.Что же касается одержимости собственным обликом – при беглом взгляде по тем же статьям не нашла подобного упоминания, однако прочла историю предшествующую уходу от общества (беглый перевод с английской Википедии):В 1950-х годах карьера Уилсона [супруг Натальи] пошла на спад. Он сильно пил и стал психически неуравновешенным. Наталья пыталась помочь ему, но он был склонен к саморазрушению. Прикованный к инвалидному креслу, часто склонный к насилию и в состоянии нарастающего слабоумия, он умер в ноябре 1961 года в возрасте 62 лет.Долгий уход за тяжёлым супругом выглядит как более вероятная причина последующего затворничества княжны после его смерти.Что же выходит? Снова неопределённости в биографии, снова художественные вольности, которые сильно влияют на восприятие личности Натальи Палей.Напоследок хочу добавить несколько слов про оформление: оно красочное, подарочное, книгу хочется взять в руки, а открыв – продолжить листать, знакомясь с портретами героинь и их историями.И вот тут есть ещё одно «но» ( позволю здесь себе не уходить в изыскания): одна или две художницы из четырёх слишком уж лакируют образы под современные стандарты красоты. Из-за этого иллюстрации теряют индивидуальность, а при сравнении с реальными фотографиями (я нашла фотографии по всем женщинам, кого захотела увидеть в живую) вообще – день и ночь. Зачем, зачем всем рисовать треугольные, худые, скуластые лица, если в жизни у девушек лица скорее прямоугольные или овальные с заметными щёчками?.. Ну, и пусть, что другая героиня не соответствует современным эталонам форм и пропорций? Мне бы хотелось увидеть её самобытную красоту.Не обошлось и без опечаток, я заметила пару незначительных и одну заметную глазу – в одном из завершающих историю балерины Елены Павловой предложении явно выпала смысловая часть:Последний выпуск балетная школа Эрико Кирисимы, так как из-за травмы ноги Надежде Павловой стало очень сложно преподаватьПо смыслу и Википедии у меня получилось воссоздать следующую мысль: «Последний выпуск балетная школа Эрико Кирисимы сделала в 1962 году, так как из-за травмы ноги Надежде Павловой стало очень сложно преподавать».Не хватает и списка используемых источников по каждому очерку в конце книги, чтобы заинтересовавшись биографией отдельной героини, можно было сразу посмотреть, где прочитать про неё подробнее. Или же в беседе по историям женщин из книги иметь возможность сослаться на первоисточник материала.Подводя итог, «50 историй российских девушек, изменивших мир» – хорошая книга для девочек и девушек про незаурядных женщин, живших на рубеже XIX – XX веков, которая побуждает поискать информацию о героинях и глубже погрузиться в их необычные жизни. И всё же к данной книге стоит подходить с включённым критически мышлением, так как часть историй содержит художественные вольности в описании важных фактов биографий, что влияет на восприятие описываемых личностей в целом.

Женщины, о которых я знала до знакомства с данной книгой:

• учёная-микробиолог Зинаида Ермольева (1)

• первая русская дипломированная врачица Надежда Суслова (2, 3)

• первая исследовательница стволовых клеток Вера Данчакова (3)

• детская писательница и актриса Лидия Чарская (чьи книги я читала в юности)

• первая русская учёная-физик Александра Глаголева-Аркадьева (3)

• исследовательница Сибири Мавра Черская (3)

• создательница женского военного батальона Мария Бочкарёва (из художественного фильма «Батальонъ»)Из следующих источников:

(1) Сильные и независимые. Истории выдающихся русских женщин в комиксах , Ольга Алфёрова

(2) Бестужевки: первый женский университет , Дмитрий Гусев, Анна Русинова, Татьяна Цырлина

(3) Штурмуя цитадель науки. Женщины-ученые Российской империи , Ольга Валькова