Л. Мэрисон
Трагичное предание на Хэллоуин
"Канун дня всех святых" – 1 глава
Минуло за полночь. За окнами серого замка едко переливалась желтая луна, точно поданная на стол тыква. И за предторжественным столом собрались почти все прибывшие гости в своих обычных белых покрывалах.
Гордо задирая головы, мелькающих в прорезах белой ткани, каждый готов был благодарить вселенную за столь чудесный праздничный стол. На то это и был Хэллоуин, праздник последнего сбора урожая перед предстоящей зимой и, как известно, канун дня всех святых.
Зажгя последнюю свечу, из-за длинного стола поднялась белая фигура.
– Спасибо, что пришли, – неспешно начал свою речь, – ни для кого не новость, что Хэллоуин – весьма важный праздник. Мы отмечаем этой день для успокоения наших душ и долгого существования за гранью живого. Так поднимем же бокалы и осушим до дна их, как это велит нам предание! За мир среди усопших! За Хэллоуин!
Последовав примеру графа, каждый из гостей осушил бокал. По белым покрывалам тотчас же побежали кроваво-красные разводы. Лишь одно омрачало столь прелестное событие – отсутствие брата графа – Монборта.
Приобняв за локоть своего мужа, графиня подлила тому в бокал красного вина. Но вместо благодарности, граф ответил молчанием.
Приподняв белое одеяние, Гоберти встал из-за стола и попросил гостей продолжать веселье, пока он отправится за своим дорогим братом. И едва скрывшись от посторонних глаз, Гоберти ринулся в комнату к Монборту.
Длинные, наполненные пустотой коридоры, быстро разносили тени движения Гоберти. Зажженные на стенах фонари мелькали, издавая еле слышимый звук капающего на низ фонарей воска.
Остановившись у двери брата, Гоберти прислушался. Изнутри комнаты доносисклся голос Монборта, который что-то рассказывал своему сыну.
– Мы должны идти, Дэби, – настаивал Монборт. – Нельзя допустить, чтобы твой дядя Гоберти расстроился. Хэллоуин очень важен для всей нашей семьи. Надевай же накидку.
Но вместо согласия, Дэби откинул покрывало в сторону.
– Не хочу, не хочу! – закричал он. – Почему мы должны снова идти туда? Я хочу играть!
– Ну, хватит тебе, Дэби. Я ведь уже сказал. Празднование Хэллоуина – одна из наших традиций. Мы не можем нарушать ее.
– Не хочу! Там скучно! – настаивал мальчик.
– А что тогда тебе интересно? – из-за белого покрывала донесся усталый вздох.
Каждый год празднование Хэллоуина вынуждало Монборта в сотый раз слушать высказывания сына о его ненависти к наиважнейшему празднику усопших. Подобно человеческому ребенку, Дэби желал веселиться и играть, вместо провозглашения торжественных тостов и участия в мистических ритуалах. Будто Дэби и впрямь был человеческим мальчиком, а вовсе не приведением, как вся его семья.
Потеряв всякое терпение, Монборт поднял с каменного пола белую накидку и отложил ее в сторону. Казалось, сейчас говорить с Дэби было бесполезно. Мальчишка совсем впал в истерику и никак не желал выходить из комнаты.
– Хочешь, расскажу что-нибудь? – Монборт с удивлением поймал на себе любопытный взгляд сына.
– Хочу, хочу!
Вытерев слезы, Дэби бросился к отцу и ухватил его за белую накидку. В один момент вид его стал заинтересованным и внимательным.
– Это тоже произошло в Хэллоуин, – начал Монборт. – А мальчика, о котором я расскажу тебе, звали Мон… ам… Монбери. Итак…
Свет зажженных фонарей осветил коридор серого замка, и из-за поворота показалось две фигуры в белом.
Осторожно ведя сына за руку, старшее приведение спешило на праздник усопших. Так как она была женой графа, говорить церемониальную речь должна была именно она вместе со своим мужем. И вот, сменив последний поворот, перед ними показалась массивная арочная дверь.
Внутри уже все было украшено. Роскошные изделия, изысканные блюда и не менее прекрасное музыкальное сопровождение приведений-музыкантов. Заметив мужа, графиня с Монбери двинулась к нему.
– Почему так долго? – прошипел граф. – Я будто уже полвека играю роль дворцового шута.
Обернувшись к гостям, граф Дорингтон поднял бокал, наполненный красным вином.
– Прошу простить за долгое ожидание, – улыбнулся граф. – Эта ночь славится всеми известным мистическим праздником – Хэллоуином. И, как гласит наше предание, по его началу нужно осушить бокалы с кроваво-красным вином.
Выпив содержимое бокалов, Граф в ожидании глянул на свою жену. После испития вина говорить должна была она. Подняв со стола вилку, она не мешкая воткнула ее в запеченное мясо птицы.
– Как нам дарована сила парить в небе, подобно птицам, так и настал черед отведать нам дары птичьи.
Последовав примеру графини, каждый из гостей надкусил дарованное мясо.
Такова была традиция. Сперва испить кровь, а потом съесть мясо. Так они верили, что подобное празднование поможет им сохранять мир и гармонию среди усопших. Но больше – оставаться такими, какими они были.
Скоро одна традиция сменилась иной. Подобрав Монбери, графиня в сопровождении мужа и остальных гостей вышла во двор. Торжественное гуляние у поминальных плит должно было помочь им повидаться с духами погибших. Тех, кого они не смогли вовремя спасти.
Крепко вцепившись в накидку сына, графиня шла позади остальных. Встречаться ей было не с кем, и хоть она понимала важность ее присутствия там, ей хотелось вернуться обратно в замок. Но она упорно продолжала идти вслед за остальными. Как и раньше, нельзя было допустить чтобы она и ее муж упали в грязь лицом.
Ее остановила тень от старой ивы. Чуть засохшие листья на ветках дерева бросали вслед гостям свою засохшую листву. От холодного ветра и чрезмерной сырости ива начинала увядать и хоть оно было одним из самых стойких, даже оно согнулось под мощью холодных ветров.
Подойдя поближе, графиня приложила к нему ладонь. Губы нервно что-то зашептали. И вот, подняв вырезанные на накидке глаза, графиня встретилась с полностью исцеленным деревом.
На сей раз листва была густой и зеленой, стебли крепкими, и стояло теперь оно ровно, стойко вынося ветряные удары.
– Что ты сделала с ним? – спросил ее Монбери. – Как дерево снова стало красивым и зеленым?
– Это секрет, которому ты научишься в свое время, – улыбнулась графиня. – А сейчас поспешим. Нам предстоит еще один из важных ритуалов.
Они встретили их на холме недалеко от ивы. Каждый из гостей приветствовал когда-то близких друзей или членов семьи.
Убить приведение – непросто. При большом желании, его даже можно спасти. И дело все в одном – в изгнании, которым владеют люди.
Оттого мир усопших и человеческий разделяет невидимая грань. Людям не понять привидений. Они их боятся. Но отчего, если те не несут цели навредить им?
Рефлекс, позволяющий людям спасти себя в случае опасности. И его невозможно контролировать, как в случае с обретением ожога.
Гормон стресса – адреналин. Вырабатываясь в случае опасности, он позволяет людям спастись самим и даже спасти кого-нибудь еще.
Безусловно, это не вина людей, что те боятся того, чего боятся. Но, будучи жильцом мира усопших – приведений, продолжать считать так явно проблематично. Ведь для них люди – враги.
Оградив себя от человеческого мира, приведения углубились в свои мистические традиции. И все же, даже в этот священный для них праздник, что-то может пойти не так.
Граница мира усопших и живых людей толста. Ее невозможно увидеть и уж тем более свободно пользоваться ей. Но в канун дня всех святых эта грань стирается до тончайших размеров и встретиться с кем-то из мира усопших или мира людей перестает быть большой проблемой.
Но порой люди бывают эгоистичны и жестоки. Приняв во внимание тот факт, что приведения, как и люди, могут быть дружелюбными, они используют это в своих корыстных целях. А в случае угрозы жизни – изгоняют.
– Благодарю за оказанное содействие в сегодняшних ритуалах. Да будет наш мир ещё сто лет таким же спокойным, как и сейчас! – провозгласил граф Дорингтон.
Слова графа тут же поддержали радостные голоса гостей, ожидающих дальнейших действий. Но Дорингтон замолк, а подняв голову, негромко проговорил скорбную весть.
– Ровно год назад был убит наш товарищ. Он был другом для всех нас и погиб от рук жестоких людей. Оллеан был хорошим приведением, – он замолчал и поднял руки вверх, – сегодня вновь грань сотрется. Я прошу вас быть осторожными и ни в коем случае не попадаться на глаза людям! Некоторые из них уже знают о нашем существовании и собирают против нас отряды по поимке и истреблению приведений! Наш мир и спокойствие в нем с недавних пор зависит только от нас. Спасем же наш мир! Спасем наши души!
“Нарушенное обещание” – 2 глава
Летя над истоптанной серой тропой, графиня с сыном торопились в замок. Празднование Хэллоуина подходило к концу, и не за горами должно было появиться солнце.
И все же, ночь еще не совсем ушла, а значит был велик риск встретиться с кем-то из мира людей, чего привидения так старались избежать.
– Люди ненавидят нас, мама? – грустно спросил Монбери, хватая графиню за рукав накидки.
Но графиня молчала. Почивший Оллеан был ее верным другом и соратником. И в день его смерти, она едва могла выйти из своей комнаты.
Отчасти, она чувствовала вину за случившиеся. Все от того, что она не успела вовремя прочитать избавляющее от изгнания заклинание. И сейчас боялась, что подобное может случится с кем-то еще. В особенности, с Монбери.
– Мир людей жесток и коварен, – подобрала слезы графиня. – Им свойственно считать, что мы, привидения, несем боль и страдания за собой. Наше появление в их мире несет в себе ужасные последствия. Каждый человек видит в нас потенциальную угрозу.
– Но мы ведь не плохие…
Монбери остановился. Обернувшись на сына, графиня подбежала к нему и крепко обняла. Слезы сейчас были ни к чему.
– Пообещай мне никогда не приближаться к людям, – прошептала она. – Для тебя так будет только лучше.
Кивок стал ей ответом.
– Я ни за что не буду приближаться к людям, – тихо прошептал ей Монбери. И в тот момент, ему и правда казалось, что сказанные слова окажутся правдой.
Миновав желто-оранжевые холмы, толпа привидений добралась до леса за которым следовал замок графа.
Отбившись от толпы, Монбери зацепился рукавом за ветку дерева и полетел наземь. Возвысившаяся над ним пыль, тотчас же окутала его белое покрывало, подобно серому облаку, проникнув в щели для глаз.
Монбери огляделся. Окутавшая его пыль не давала и шанса сориентироваться. В его тело закрался страх.
Задергав рукавами, Монбери попытался отогнать от себя пыль, но кажется, все было бесполезно. Он будто находился в густом тумане и никто из членов его семьи его не слышал.
Взлетев высоко над пыльной тропой, Монбери встретил взглядом привычную осеннюю листву. Наконец он снова мог видеть яркий окружающий его мир и, что самое главное, вернуться домой.
Но к его удивлению, впереди не было видно ни одной белой накидки. Решив, что те улетели, Монбери отправился за ними следом.
Тропа вела его вперед своим обычным ходом, но было в этом что-то странное и незнакомое. Оглядываясь по сторонам, Монбери не узнавал привычный взгляду лес. Спустя несколько минут блужданий, его опасения подтвердились. Он потерялся.
Опустившись наземь, маленькое привидение загрустило. Не сам факт потери огорчал его, сколько мысль, о его ненужности миру привидений. Он здесь уже давно, так почему никто из членов его семьи не ищет его? Неужели им все равно? От этой мысли на душе Монбери стало еще тоскливее.
Внезапно шум его мыслей прервался чьим-то голосом. Монбери с надеждой поднял голову и вытер липкие глаза. Вот она его семья! Они вернулись за ним!
Он, как и раньше, взлетел в воздух, но не увидел привычных взгляду накидок. Лишь… человеческих детей.
Монбери хорошо знал как выглядят люди, хоть никогда не встречал их лично. Из рассказов старших привидений он узнал, что человеческие дети не носят белые накидки, скрывая лица и они совсем не умеют летать.
Уставившись на толпу человеческих ребят, Монбери с ужасом бросился в лес. Нельзя чтобы о них узнали люди. Если они найдут их замок, то скорее всего всех изгонят. Мир привидений исчезнет и тогда смысл традиций празднования Хэллоуина тоже станет бесполезным.
Мелькающее одно за другим дерево не давало возможности человеческим детям угнаться за Монбери. Накрывшая его волна страха была столь огромна, что он готов был снести собой весь лес, лишь снова не встретиться со своими врагами.
Но вот остановившись перевести дух, Монбери с удивлением не услышал позади себя их голоса. Мертвенно тихо и спокойно. Лишь шум ветра, падающих листьев и его глубокого дыхания были свидетелями произошедшего.
– Так ты привидение? – послышался сзади тихий ребяческий голос.
Услышав человеческий голос, Монбери похолодел от ужаса. Перед ним стоял мальчик лет десяти в зеленой фетровой шляпе. Лицо его было скорее заинтересованным, чем недружелюбным. Монбери даже показалось, что этот мальчик может оказаться хорошим.
Протянув Монбери руку, мальчик коснулся белого покрывала. Лицо его стало еще более заинтересованным.
– Зачем вы носите эту простынь? Вам что нравится ходить и париться в ней целыми днями? – рассмеялся он.
Человеческие вопросы снова и снова вводили Монбери в тупик. Он что и вправду не собирается изгонять его?
– Ты хоть разговаривать умеешь?
– Умею, – раздался незамедлительный ответ Монбери. – Но нам нельзя общаться. Мне нужно уходить.
– Нет-нет, постой, пожалуйста! – мальчик слезливо глянул в прорези накидки. – Сегодня же Хэллоуин. Дай хоть немного поговорить с тобой?
Слова о празднике усопших ввели Монбери в ступор. Откуда он знает о Хэллоуине и что самое удивительное, почему он не боится его празднования?
– Тебе не страшно?
Подобрав волны белого покрывала, он уселся на корягу рядом с мальчиком, и поймал на себе его улыбку.
– Почему я должен бояться? Это же такой весёлый праздник!
– Весёлый? – удивился Монбери.
– Конечно! Каждый надевает карнавальный костюм своего любимого персонажа и веселится вместе с другими.
Монбери задумался. Было странно слышать радостный отклик человека о празднике усопших. Обычно из рассказов старших привидений, Монбери слышал лишь о их страхе и ненависти к их мистическому миру. Но сейчас, сидящий напротив него человек, ломал все представления Монбери о людском мире.
– Так странно…
– Что странного? – изумился мальчик.
– Ты не боишься и не стремишься изгнать меня, а напротив – просишь остаться с тобой и веселиться.
– Верно. Но почему я должен тебя бояться? Ты не кажешься мне злым, хоть и привидение.
Монбери хотел было ответить, но промолчал, поймав себя на мысли, что полностью разделяет чувства человека. Это настораживало и пугало одновременно.
– И сколько вас?
– Что? – не услышал Монбери.
– Сколько существует привидений?
– В моей семье нас всего пять, но есть и еще.
– И где вы живете?
– Мы живем в замке. Он большой и пустой. Вечерами там бывает прохладно.
Разговаривать с человеком было легко и интересно. На мгновение Монбери даже забыл о своем запрете и данном матери обещании держаться от людей подальше. Но к несчастью Монбери, даже за столь короткое время он сумел привязаться к нему.
Очень многое удивляло и располагало Монбери к человеку. Он не был похож на тех, о ком говорили ему старшие привидения. Аура мальчика была чиста и невинна, и подзывала к себе своим дружелюбием.
– А мы в квартире. Она не большая, как замок, но тоже очень милая и уютная.
Он вдруг перевел взгляд с белого покрывала на черные прорези, пытаясь разглядеть в них очертания лица Монбери. Заметив это, привидение отвернулось.
– Под вашей прос… накидкой, – поправил себя мальчик, – есть тело? Через прорези для глаз я вижу только темноту.
– Почему ты спрашиваешь?
– А ты еще не догадался? – рассмеялся мальчик. – Из любопытства, конечно.
– У нас правда есть тело, но нам не велено его показывать.
– Почему?
Действительно, почему? С самого своего появления Монбери был заложником белого покрывала. Ему всегда приходилось надевать его и носить вне собственной комнаты в замке, впрочем, как и другим привидениям. Но он никогда не задавался вопросом зачем им это.
Возможно, потому что так делали их предки или потому что расхаживая с закрытыми лицами, они чувствовали себя защищенными. Но даже если так, почему они чувствовали угрозу вне белой накидки?
– Нам так говорят, – нашел ответ Монбери.
– А какой ты вне белой накидки?
Глаза Монбери расширились. Показать себя? Нет, он не мог! Если не все люди злые, то среди них все равно есть кто-то, кто бы мог причинить им вред. И вполне возможно, что этот мальчик мог быть одним из них.
– Я… я не могу, – взлетел Монбери.
– Не доверяешь своему другу?
Другу?
– Что значит другу? Кто это?
– Друг – это почти как член семьи, – объяснил мальчик. – У друзей схожие интересы, они проводят много времени вместе, помогают друг другу и спасают в случае экстренных ситуаций. Вот, кто такой друг.
– Но мы едва знакомы… разве можно называть нас друзьями?
– Конечно, можно! – улыбнулся мальчик. – Меня зовут Эдди.
– Монбери, – улыбнулось привидение.
– Давай будем каждый Хэллоуин праздновать вместе?
Прежде чем бы Монбери вновь нарушил тишину, он услышал в чаще леса знакомые голоса.
– Что такое? – в непонятках спросил Эдди.
– Мне нужно идти. Моя семья ищет меня, – отозвался Монбери.
И прежде чем мальчик успел что-то сказать, Монбери скрылся меж коричневыми стволами деревьев.
“В поисках правды” – 3 глава
Монбери летел, не разбирая дороги. Казалось, еще чуть-чуть и он опоздает. Люди настигнут его семью быстрее него и тогда многовековая тайна о существовании привидений перестанет быть тайной. Недоброжелатели узнают о них и попытаются разыскать любые способы их истребить.
Пусть и тот факт, что о привидениях люди знали, для них это значило не более, чем пугающим предположением, поскольку сама идея их существования звучала нелепо.
Привидения? Вампиры? Оборотни? Все это уже давно преобразовалось в сюжеты страшилок, которыми пугают детей. И все же, мысль о существовании несуществующего была.
Тайное всегда становится явным и сколько бы кто не пытался скрыть, казалось бы, несуществующее, оно всегда выползет наружу. А в случае с “тонким миром”, почувствовать существование потустороннего не представляет особого труда. В особенности, в Хэллоуин.
Потому-то охотники на привидений и существовали в человеческом мире. Они ощущали, исходимую от потустороннего энергию, и, как ни странно, обладали тайными знаниями. Вот почему страх привидений перед ними был столь велик.
Голоса становились все ближе. Монбери по-прежнему искали. На мгновение, он даже почувствовал укол совести, что плохо думал о своей семье. Такие, как они не могли забыть про него и уж тем более оставить в лесу среди человеческих детей, стремящихся избавиться от них. Среди людей…
“Давай будем каждый Хэллоуин встречать вместе?” – пронесся звонкий смех человека в голове привидения. Но Монбери колебался. Мало того, что нарушил данное матери обещание – приблизился к человеку, так теперь еще и размышлял о его предложении сближаться с ним!
Он не знал, что делать. С одной стороны, его распирало любопытство и желание познать человека, с другой – огромный запрет со стороны семьи.
Но он бы ни за что не предал их! При необходимости, он бы попытался сделать все возможное чтобы спасти их от людской ненависти. Вопрос в другом: смог бы он достичь этого в одиночку?
Но думать об этом ему хотелось меньше всего. Вот почему старшие привидения говорили ему держаться подальше от людей. Они хорошие лжецы и мастера интриг. Люди, словно огромные пауки, плетут паутину и запутывают в нее своих врагов, порой не замечая, как впутывают в нее своих близких.
Но, несмотря на это, Монбери хотелось верить в то, что в людском мире есть и хорошие люди; что все недавние слова Эдди – не ложь и в них есть хоть доля правды.
– Вот ты где, Монбери, – окликнула его графиня наравне с графом. Руки ее подрагивали от волнения за сына, а в местах у глаз виднелись следы от недавних слез. – Почему ты отстал от нас? Знаешь, как мы все испереживались?
– Простите меня, – Монбери горько вздохнул. Обида и стыд заполнили его душу. Ко всему прочему было обидно, что свой первый нагоняй он получил по нелепой случайности. Не зацепись он тогда за ветку, он не отбился бы от толпы и, в последствии, не встретил бы человека.
Обхватив Монбери, графиня нежно прильнула к нему:
– Это я виновата, – грустно прошептала она. – Я не доглядела за тобой. Ты же мой сын…
– Мы оба виноваты, – приобнял жену граф.
Теперь все было в порядке. Сын графа Дорингтона был найден и возвращен вместе с другими привидениями обратно в замок.
Скоро о случившемся инциденте забыли. Все привидения, как и раньше, жили обычной жизнью, но только не Монбери. Он знал слишком много и с каждым прожитым днем, горящее в нем любопытство, просило подпитки. Он снова и снова прокручивал в голове свой разговор с человеком, в надежде отыскать в нем скрытые знаки. Но каждый раз приходил в опустенье.
“Друг – это почти как член семьи. У друзей схожие интересы, они проводят много времени вместе, помогают друг другу и спасают в случае экстренных ситуаций. Вот, кто такой друг”, – вспомнил слова человека Монбери.
Могло ли быть так, что поступившее предложение о дружбе не более, чем хорошо поданная ложь? Монбери хорошо помнил, что перед тем, как назвать его другом, Эдди как следует расспросил его о привидениях и их месте проживания. Готовил ли он там ловушку? Если он и был охотником на привидений, то, вероятно, готовил. Но что, если нет?
Что, если Эдди был самым обычным мальчиком, не стремящимся причинить им вред?
Каждый раз от подобных предположений голова Монбери готова была взорваться. Он не знал чему верить: всю жизнь оберегающим его родителям, настаивающим исключительно на существовании злых людей или его собственным ощущениям? Ведь тогда при разговоре с человеком ничего не случилось! Эдди не пытался его изгнать…
Но вот прошло время, и за окном серого замка выпал снег. Деревья, подобно привидениям, спрятались под белое холодное покрывало. Серо-голубое небо сменилось темным, а воздух набирал в себя все больше и больше холода.
Приближался новый призрачный год, а за ним следовали святки. Украсив замок, графиня в который раз проходилась по угощениям и оформлению.
– Нет, милая, – обратилась к служанке. – Это подашь гостям после. Сперва нужно дать гостям выпить праздничного вина на удачу и благополучие. Как только бокалы опустеют, придет время мясной пищи.
Как и раньше, нужно было многое успеть. Проследить за приготовлением еды, оформлением дома, сопровождением и работой привидений-музыкантов и, безусловно, подготовить себя и Монбери к празднику.
Но, в сравнении с Хэллоуином, праздник нового призрачного года не был столь шикарен. Все от того, что данный праздник чаще праздновали в мире людей, чем усопших. И все же, невозможно было не замечать наступление нового года, пусть и среди привидений.