Алекс Мирез
Идеальные лжецы

– В нынешних обстоятельствах тебе действительно важно, что подумают другие, если ты откажешься от занятий? – в замешательстве уточнила она. – Ты уже испортила отношения с Эганом. Теперь тебе не хватает проблем с Адриком? Лучше отойти в сторону, пока ситуация не ухудшилась.

Я нахмурилась, внезапно разозлившись.

– Один только факт, что я хожу с ним на те же занятия, сулит проблемы?

– Я имею в виду, что ты явно настроена против них, и я тебя предостерегаю лишь потому…

– …что боишься их, – закончила я за нее, констатируя очевидное. – Или ты думаешь, я этого не замечаю?

Арти вздохнула, огляделась по сторонам, желая убедиться, что нас никто не слышит, и наклонилась вперед, чтобы сократить зону слышимости голоса. В ее глазах появилась паника.

– Джуд, я знаю, что тебе было приятно бросить вызов Эгану, – прошептала она тоном, не оставлявшим сомнений в ее серьезности. – Признаюсь, даже я с удовольствием наблюдала за выражением его физиономии, когда ты выиграла. Однако для того, чтобы соперничать с таким человеком, как он, необходимо как минимум занимать сходное социальное положение. В противном случае он уничтожит тебя за долю секунды.

Ее предупреждение прозвучало очень внушительно, но не испугало меня.

– Страх перед человеком, наделенным властью, делает его только сильнее, – проронила я.

Арти поджала губы, откинулась на спинку стула и снова уткнулась в экран ноутбука. Помолчав с загадочным видом, она пробормотала:

– Ты не представляешь, на что они здесь способны. На что способен Эган.

– А ты представляешь? – парировала я. – Если да, поделись.

Она ничего не сказала, и ее молчание было ответом, заставившим меня посмотреть на нее с удвоенным интересом. Возможно, она тоже воспринимала братьев Кэш как небожителей, которых лучше не трогать, поскольку в Тагусе слишком глубоко укоренился дух элитаризма. Сама принадлежность к известной фамилии вызывала всеобщее уважение. Но только не у меня. Я твердо знала, что субъектам вроде Эгана в избытке хватает лишь пороков, которые они старательно скрывают.

Однако не стоило ссориться из-за этого с Арти. Вернее, с моим характером Шрека я всегда боролась до конца, если меня припирали к стенке. Но спорить из-за этих недоумков? Нет. Я предпочитала действовать иначе.

Прежде чем я успела что-то сказать, дабы сгладить недоразумение, наш столик атаковали Кайана и Дэш. Кайана опустилась на стул напротив меня, рядом с Арти. Ее лицо горело, словно она была взбудоражена каким-то известием. Дэш уселся рядом со мной с широкой удовлетворенной улыбкой. Сняв дорогой фирменный рюкзак, он начал доставать из него пачки купюр и выкладывать их передо мной.

– Ты ничего не понимаешь в азартных играх, если не интересуешься выигрышем, – заметил он, напоследок водрузив на кучу денег часы.

Я переводила взгляд с него на деньги.

– Что это?

– То, что ты вчера выиграла в покер, – пояснила очевидное Кайана. – Или ты помнишь только то, что задела Эгана?

Если честно, я совсем забыла о денежной части ставки.

– Это уже представляется мне достойным вознаграждением, – согласилась я.

– Что ж, вдобавок к моральному удовлетворению ты выиграла еще две тысячи долларов, – уточнил Дэш, придвинув ко мне банкноты.

Вода, которую я пила в тот момент, брызнула у меня из носа, и пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не натворить беды. Да, о размере ставки я тоже забыла.

– Две тысячи? – выдавила я ошеломленно.

– Не так уж и много, – фыркнул Дэш, равнодушно пожав плечами.

Ему эта сумма казалась маленькой? Я не могла оправиться от изумления.

– Боже, Джуд, ты выставила Эгана лузером, – сказала Кайана. На ее губах заиграла счастливая лучезарная улыбка. – На это зрелище стоило посмотреть! Грандиозно! Неожиданно!

– Сегодня все об этом говорят, – доверительно сообщил Дэш, чуть понизив голос.

– И это еще не все, – продолжала Кайана. – Никто не видел Эгана с самого вечера.

– Полагаю, ты так унизила его, что он не смеет показываться или не знает, с каким лицом выйти в люди, – добавил Дэш, посмеиваясь.

– Или он слишком занят, придумывая, как уничтожить ее, – вмешалась Арти. Она не отрывалась от экрана своего ноутбука, но держала ушки на макушке.

И снова она заговорила о жестокости Эгана, причем очень убежденно. Я не сомневалась в правдивости ее слов, но теперь у меня развеялись сомнения и по другому поводу: она наверняка что-то знала. Арти знала намного больше, чем хотела показать. Это было понятно, но, возможно, она знала нечто такое, о чем не подозревали Дэш и Кайана.

– В любом случае тебе удалось изменить правила игры на всех уровнях, – вздохнула Кайана с выражением, выбивавшимся из ее радостного настроения.

Засопев, я взглянула на картофельное пюре и ковырнула его вилкой. Аппетит пропал.

– Я не участвую в игре, – покачала я головой.

– Все, что связано с братьями Кэш, одна большая игра, – предупредил в свою очередь Дэш авторитетным тоном. – И победитель известен заранее.

– И это они, – подтвердила Арти.

Допустим, но слегка раздражала слепая уверенность, что они неизбежно сорвут банк. Да, верно, это была территория братьев Кэш. Любой сделал бы выбор в их пользу вместо неизвестной особы с беспредельной храбростью. Но я сама была не робкого десятка. И я могла справиться с грядущими трудностями. Должна была. Я приехала в Тагус с твердым намерением взять все, что он предлагал. И выдержать противостояние с Эганом Кэшем становилось одной из текущих задач…

– И что он мне сделает? – возразила я, закатив глаза. – Он вполне взрослый человек, и к тому же мужчина. Мужчинам не к лицу мелкая мстительность.

Я сказала это лишь для того, чтобы продемонстрировать безразличие.

– Он может забить на эту историю, – согласилась Арти. Слава богу, она рассматривала альтернативные сценарии. – Он достаточно зрелый, чтобы заниматься решением более серьезных проблем, и он не любит тратить время на глупости.

Мне стало интересно, почему она так в этом уверена. Но потом я вспомнила, что в Тагусе знали даже о том, когда братья Кэш ходят в туалет. А потому не удивительно, что Арти досконально изучила характер Эгана.

– Но порой он бывает очень жестоким, – заметила Кайана. – Причем действует чертовски умно и осторожно. Помните, что случилось с Пьером?

Дэш подпер рукой голову и ностальгически зажмурился. Только в тот миг я обратила внимание, что глаза у него подведены синим, и это смотрелось потрясающе.

– Ах, Пьер, – вздохнул он мечтательно и печально. – Я до сих пор вспоминаю, как однажды на празднике застал его с сигаретой в туалете, и он ублажал меня языком так, что мне и присниться не могло, а потом…

Кайана помахала перед его лицом рукой, прерывая его излияния.

– Что за гадость! – воскликнула она. – Я вовсе не хотела, чтобы ты начал вспоминать все, что было. Меня интересовало только то, что произошло между ним и Эганом.

Дэш кивнул и замолчал.

– Итак, что же случилось с Пьером? – спросила мисс Нетерпение в моем лице.

– На семинаре по международным дебатам Пьер поправил Эгана во время выступления, – пояснила Кайана. – Пьер заметил, что Эган ошибся, и он действительно ошибся, но об этом не стоило говорить. Дело в том, что Эган из-за ошибки потерял баллы.

– Эган не стал спорить, но потом… – Дэш сделал драматическую паузу.

И Кайана закончила рассказ:

– Через три занятия, когда Пьер закончил свое сообщение, студенты в аудитории засыпали его вопросами. Вопросы были очень трудными, бедняга запаниковал и от стресса не сумел постоять за себя. Задыхаясь, он опрометью выбежал вон.

Я отчетливо представила себе всю сцену и сидевшего в глубине аудитории Эгана с широкой довольной улыбкой победителя.

– Разумеется, этим дело не закончилось, – добавил Дэш снова с оттенком грусти. – Через несколько дней какие-то студенты хакнули сервер Тагуса, и возникли проблемы с аттестацией учащихся. В итоге базу восстановили полностью, кроме оценок Пьера. Ему пришлось заново сдавать все экзамены за одну неделю.

– И он провалился… – предположила я.

– Нет, сдал, – Кайана покачала головой, как будто вышло еще хуже, – но ему это удалось только с помощью амфетаминов. В ту неделю видели, как он их покупал. Больше он не посещал занятия в Тагусе. Те, кто дружил с Пьером, рассказывали, что родители забрали его, потому что он подсел на наркотики. Возможно, где-то проходит реабилитацию.

Дэш сделал трагическое лицо.

– Я больше никогда не встречу парня с подобным языком. – Он изобразил скорбь.

Кайана закатила глаза – его переживания совсем ее не впечатляли.

– Суть в том, что Эган играет стратегически, – пояснила она. – Тех, кто положил сервер, отчислили, обвинив в вандализме, но известно, что хакерскую атаку спланировал Эган.

В высшей степени умно: заставить других делать грязную работу, чтобы самому остаться чистеньким. Самые грязные и эффективные схемы приводились в исполнение именно такими бессовестными людьми. Возможно, мне следовало бы немного опасаться этого Кэша.

– Пожалуй, стоит подождать и посмотреть, что произойдет, – сказала я вслух, пожимая плечами.

И да, произошло многое.

Только не то, что мы ожидали.

И совсем не так, как планировалось.

4
Снова и снова бросая вызов дьяволу, ты ожесточаешься

Прошла неделя.

Не знаю, почему я не предвидела того, что случилось в тот день.

На самом деле, утро начиналось очень хорошо. Я даже попыталась выпрямить волосы, покрашенные в черный цвет. Я была полна оптимизма и надела футболку с принтом «Управляешь ты или управляют тобой». Стоя у зеркала, я сказала себе, что на миг мир должен перестать вращаться вокруг братьев Кэш и… Хорошо, все верно, в этой истории почти все крутится вокруг них, и я понимаю, что вас это удивляет больше всего, но я вынуждена рассказывать все по порядку.

Итак, я решила, что необходимо попробовать решить одну из первых задач: войти в состав редколлегии газеты Тагуса.

В «Инстаграме» газеты сообщалось, что в тот день, ровно в час дня, будет производиться отбор претендентов. Похоже, что с рождения на мне лежало проклятие, которое создавало препятствия на каждом моем шагу: на последнем занятии профессор задержал класс, и в десять минут второго мне пришлось со всех ног мчаться к зданию, где находился факультет аудиовизуальных технологий. Я прибежала взволнованная, но в хорошем расположении духа, и вошла в двойные двери типографии, уверенная, что пройти отбор не составит труда. Не было никаких оснований считать иначе.

Но уверенность растаяла, как только за моей спиной с предательским стуком закрылась дверь, словно спеша сообщить: «Вы посмотрите, кто пришел!» И два десятка человек, сидевших перед доской, на которую был спроецирован макет газетной страницы, обратили все внимание на мою персону.

Из всех студентов я отметила лишь двоих, сидевших во главе собрания.

Александр.

«А ты ожидала другого?»

И Эган.

«Похоже, тебе понравилось выступать под прицелом софитов, а»? – иронично заметил мой надоедливый внутренний голос.

На миг я остолбенела. Эган ухом не повел при звуке захлопнувшейся двери, так как был очень занят: он сосредоточенно записывал что-то стилусом в айпаде. Однако ситуация сложилась до смешного неловкая, поскольку Александр, напротив, уставился на меня с выражением легкого замешательства, как будто он не мог понять, откуда и зачем я здесь появилась.

Я подумала, что, возможно, поняла что-то не так или пришла слишком поздно. Сработала моя личная система безопасности, и она требовала, чтобы я немедленно покинула помещение, поскольку два брата Кэш в одном месте – это явная угроза. Только я развернулась, как тут…

– Ты на отбор в газету или нет? – спросил Александр раньше, чем я успела открыть дверь.

Удивительно, но голос его звучал дружелюбно, как у человека, всегда готового помочь. Посмотрев на него снова, я уже не увидела смятения на его лице, которое было более юной, мирной и жизнерадостной версией лиц Адрика и Эгана. Он улыбнулся в точности как проказливый ребенок, увидевший, что дела принимают занятный оборот.

Я постаралась ответить непринужденно:

– Да, я хотела поговорить с президентом клуба, чтобы…

– Я и есть президент клуба, – объявил он с выражением «надо же, какая неожиданность»!

О боги, он серьезно?

– Изумительно, – притворилась я удивленной.

Он энергично кивнул, указал на один из свободных стульев и пригласил меня войти.

– Вот, садись, нет нужды уходить.

Мысленно выругавшись (убежать уже не получалось, если я не хотела выставить себя полной идиоткой), я направилась к стулу, ощущая на себе тяжесть взглядов всех присутствующих, за исключением Эгана. Едва я опустила задницу на сиденье и Александр открыл рот, чтобы продолжить речь с того места, на котором я его прервала, какая-то студентка подняла руку.

– Да? – Александр предоставил ей слово.

– Эта девушка будет присутствовать в качестве слушателя, так? – спросила она тоном, с каким пытаются скрыть ненависть, которую испытывают в глубине души. – Мы ведь уже сдали тесты.

Я не стала тратить силы на особу, выдавшую эту тираду. Вспыхнув, поспешила достать из сумки телефон и продемонстрировала всем экран с вывешенным точным временем собрания.

– Технически время еще не истекло, – спокойно возразила я, не желая затевать ссору. – В объявлении сказано, что отбор будет проходить с половины первого до половины второго. Сейчас четверть второго.

Александр кивнул, словно подтверждая мою правоту.

Но на этом дело не закончилось.

– По-моему, будет нечестно допустить ее к конкурсу, – снова подала голос девица, не скрывая негодования и, чтобы уколоть, намеренно обращаясь не ко мне, а глядя на Александра. – Все пришли в двенадцать тридцать. Никто не опоздал.

В сущности, ее возражение не было лишено смысла. Опоздание, тогда как все остальные проявили пунктуальность, выглядело как знак неуважения. Но у меня имелось оправдание.

– Я не смогла прийти вовремя, потому что на последнем занятии преподаватель задержал класс на десять минут, – объяснила я, давая понять, что опоздала не нарочно.

Но мои аргументы никого не убедили. Другие студенты разделяли мнение девушки: «Это правда», «Мы пришли вовремя», «Она не может участвовать в конкурсе, когда ей вздумается»… Несмотря на поднявшийся шум, Эган по-прежнему не поднимал глаз от планшета, хотя слушал, причем внимательно. Александр по очереди останавливал взгляд прищуренных глаз, в которых плясали веселые чертики, на каждом, кто громко выступал, пока все не затихли. Потом он помолчал, будто взвешивая доводы сторон на манер ведущего телевизионного шоу в решающий момент.

Я заметила, что его глаза сияли, как у человека, который весь мир воспринимает как веселую игру.

Черт побери, неужели мой шанс попасть в редколлегию газеты зависел от, возможно, самого инфантильного из братьев Кэш? И почему на меня сыплются сплошные несчастья?

– Предлагаю поставить вопрос на голосование, – произнес он медленно, нагнетая драматизм.

Умно придумано, я проиграю. Ясно, что все проголосуют против меня, о чем ему прекрасно известно. Девица тоже это сообразила: повернувшись ко мне, она едва заметно улыбнулась. Смотрели фильм «Блондинка в законе»? Так вот она поглядела на меня в точности как Вивиан Кенсингтон смотрела на Эль Вудс, демонстрируя ей свое помолвочное кольцо.

Понятно, в тот день мне фатально не везло. У меня появилась мысль развернуться и уйти, больше не играть роль Эль, но бегство – удел трусов. Я решила держаться стоически и не терять лицо, как Эль перед гостями на вечеринке, куда она пришла в костюме кролика.

Студенты закивали, но с некоторой долей сомнения. Большинство поддержало идею.

Я ее не поддерживала, но если бы начала спорить, то стало бы только хуже.

– Пожалуй, – только и сказала я.

– Так и поступим, – кивнул Александр. Сделав небольшую паузу, он добавил нечто неожиданное для всех: – Но я поставлю дополнительные условия.

Девица потупилась, смущенная и разочарованная. Даже меня его предложение застало врасплох. Интересно, что за условия?

Александр развил свою мысль тоном «не пропустите, начинается самое интересное»:

– Если мы разрешим ей участвовать в конкурсе, то у любого, кто в течение семестра опоздает по какой-либо причине, не будет никаких неприятностей. Если мы не допустим ее к отбору, то в силу вступит противоположное правило: никто не должен опаздывать ни на минуту, иначе ему придется покинуть газету. Итак, кто против того, чтобы эта девушка получила возможность попробовать свои силы?

Я была ошеломлена не меньше самой Вивиан. Студенты переглядывались, некоторые пожимали плечами. Тишина сгустилась, пока Александр ждал, когда кто-нибудь подаст голос, чтобы не допустить меня к отбору.

Как ни странно, никто не поднял руки.

– Значит, решено? – уточнил Александр.

Он помедлил несколько мгновений на случай, если кто-то захочет возразить, но все промолчали. Потом посмотрел на меня с торжествующей улыбкой. Почему-то мне захотелось улыбнуться ему в ответ, но я не стала испытывать судьбу. Я по-прежнему опасалась доверять ему, хотя в данном случае ситуация складывалась скорее в мою пользу. Неужели я ему понравилась? Невозможно.

Но вопрос был решен. Я получила шанс.

– Какой тест необходимо пройти?

– Сделать то же, что и остальные, – ответил Александр. – Ты должна написать статью…

– Обо мне, – внезапно вмешался Эган.

В аудитории повисла ошеломленная тишина. Я оцепенела и, уверена, остальные тоже. Даже дурацкие настенные часы с кошачьей мордой тоже, казалось, остановились.

Неужели? Эган соизволил отвлечься от айпада, чтобы внести свое предложение. Теперь его серые кошачьи глаза были устремлены на меня. Он смотрел без улыбки, но с присущим ему выражением иронии и превосходства.

Александр растерянно уставился на него.

– Но ведь это не тема…

– Пусть напишет небольшую заметку о президенте студенческого совета, – уточнил Эган, повелительно глядя на брата, недвусмысленно давая понять: «Только попробуй возразить». – Статья расскажет новым студентам все, что им необходимо знать обо мне, а мы ее опубликуем.

Александр отреагировал на решение Эгана странным образом. Я видела, что он собирался поспорить с братом, но потом парень только стиснул губы и кивнул. Воодушевленная улыбка на миг поблекла, затем он снова посмотрел на меня, и на его лице вновь появилось веселое уверенное выражение.

Ага, значит, всем заправляет старший брат.

Однако другие не пожелали удивляться молча. Эгану не удалось закрыть рот всем.

– Публикация? – вновь выступила та же активная девушка. – Это уж слишком, соискатели не могут…

– Мы не делали новых публикаций в «Инстаграме» газеты со вчерашнего дня, – перебил ее Эган, правда, смягчив тон. Он понимал, что со своими верными фанатами нужно разговаривать более сдержанно. – А сегодня она нам пригодится. И будет на высоте, не так ли, Джуд?

Я вскинула брови.

– Но это, получается, не то задание, которое выполняют остальные, – заметила я, указав ему на неравенство условий.

– У тебя есть именно эта возможность, – отозвался Эган, и его тон ясно давал понять, что он не расположен менять решение. – Если ты не согласна, то можешь уйти. Но если ты умный человек, то примешь правильное решение.

«Примешь правильное решение…»

Поначалу я не понимала, к чему он устроил этот спектакль, но последняя фраза расставила все по местам. Личный мотив. Мне не нравилось навязанное им испытание, однако отступить я теперь не могла. Встать в тот момент со стула означало бы бесславно покинуть ринг, поскольку Эган только вступил в бой.

Я сняла с плеча рюкзак, собираясь достать письменные принадлежности, ручку и лист бумаги, но…

– Нет, пиши тут, чтобы мы могли за тобой наблюдать. – Эган указал на электронную доску, на которой изменилось изображение. Теперь на ней красовалось белое поле для ввода текста. – А когда закончишь, можешь нажать на кнопку «Опубликовать».

Заметив потаенную усмешку Эгана, полную высокомерия, я сразу раскусила его замысел.

Написать о нем статью. На глазах у всех. Помимо возможности участвовать в конкурсе, Эган также давал мне шанс исправить ошибку, которую я допустила накануне, во время игры в покер. И это был весьма коварный план: осознавая, что в глазах большинства студентов я выгляжу «девушкой, выскочившей как черт из табакерки, чтобы бросить Эгану вызов, считая себя при этом лучше всех», я понимала, что в тот момент у меня был единственный выход – написать о нем хвалебную заметку. И это полностью перечеркнуло бы то, что я назвала его придурком, и было бы воспринято как «я глубоко сожалею, что оскорбила тебя».

Хуже всего, он не сомневался, что я поступлю именно так. Его дебильная самоуверенная ухмылка красноречиво говорила буквально следующее: «Ну же, я дарю тебе шанс реабилитироваться».

Серьезно, Эган, ты все время меня недооцениваешь, и это твоя самая большая ошибка.

Я приняла вызов.

Бросив рюкзак на стул, я подошла к доске и взяла стилус. Поскольку доска поворачивалась, я наклонила ее так, чтобы никто ничего не увидел, пока я писала. И тем более не мог мне помешать.

Все время я чувствовала на себе пристальные, оценивающие взгляды публики, томившейся в ожидании. В зале слышался шепот. Моя рука вдохновенно строчила на доске, не останавливаясь ни на миг. Закончив писать, я тотчас опубликовала пост. Затем, повернув доску, я направилась к своему стулу, взяла рюкзак и, в качестве финального аккорда, покинула аудиторию, не вымолвив ни слова и не дав возможности что-то мне сказать, чтобы не смазать впечатление от эпического выхода.

Текст, представленный на всеобщее обозрение, гласил:

«Возможно, сначала непросто понять, что представляет собой студенческий совет Тагуса, но это всего лишь команда, которая занимается защитой прав учащихся. Президент совета, Эган Кэш, выступает их гарантом. Эган – надежный и многогранный человек, репутация семьи идет впереди него. Его манера вести себя способна внушить трепет, но она необходима ему для того, чтобы со всей твердостью и ответственностью играть ведущую роль в сообществе, а также для того, чтобы искусно скрывать его главный недостаток, а именно тот факт, что он полный придурок, который верит в доисторические традиции и обычаи и кому, как тут поговаривают, никто не смеет перечить. Таким образом, в первый год обучения вам предоставляется небогатый выбор: полюбить его или забиться в щель, чтобы он не растоптал вас своим тяжелым ботинком превосходства».

Вероятно, я могла бы сформулировать свою мысль лучше, тем не менее я испытывала удовлетворение.

Разумеется, этот эпизод был еще не самым худшим из того, что произошло со мной в тот день.

Я не говорила об этом в начале главы, поскольку триггером стала именно история с конкурсом.

Своей заметкой я дала Эгану понять: «Не нужно меня провоцировать, или тебя может ждать большой сюрприз».

Однако предупреждение, которое посылал мне он, было намного хуже: «Я всегда отвечу на твои выпады».

Я заметила: происходит что-то необычное, когда шла по коридору второго этажа. Некоторые девушки не обращали на меня ни малейшего внимания, что было нормально, но встречались и те, кто смотрел с нездоровым любопытством. Некоторые даже подходили ближе, заглядывали в свой мобильник, затем бросали на меня пренебрежительные взгляды и перешептывались. И куда только подевалось их хваленое воспитание? Несомненно, они приберегали хорошие манеры для официальных банкетов.

Я предположила, что они увидели мой пост, поэтому не придала значения их маневрам и спустилась по лестнице на первый этаж. Там компания других студенток повела себя точно так же. На сей раз девушки не шептались, но издевательски посмеивались. Парочка из них подвергла меня беззастенчивому осмотру, не скрывая любопытства, словно они хотели понять, что во мне такого. Все это показалось мне странным и очень подозрительным. Явно случилось что-то, не имевшее отношение к публикации, но я продолжала свой путь с высоко поднятой головой и выражением лица «мне плевать, что вы думаете».

И когда я уже миновала главный вход и вышла из здания, девушки, стоявшие у перил, увидев меня, надули губы. Рядом с ними находился большой стенд, где вывешивали объявления о готовившихся мероприятиях. Я целенаправленно подошла к нему и притворилась, что читаю сообщения о датах акций, которые собирался проводить факультет гуманитарных наук. Мне удалось расслышать, как одна из девушек сказала: «Нет, он это несерьезно. Ясно, что она сама за ним увивается».

Понятно, что-то все же произошло. Внезапно у меня появилось тошнотворное предчувствие: случившееся не сулит мне ничего хорошего. И это, к несчастью, наверняка исходило от Эгана или было каким-то образом с ним связано. И не имело прямого отношения к моей заметке.

Я рванула прямиком к общежитию. Желая добраться побыстрее, я взяла велосипед со студенческой велопарковки. Во время поездки я пыталась найти объяснение взглядам и пересудам, однако все указывало на то, что речь идет о неизвестном мне событии.

Так и оказалось.

Переступив порог апартаментов в общежитии, я почувствовала небольшое облегчение. Тут не было косых взглядов, замечаний и осуждения. Маленькое, но безопасное убежище. Белые стены, крошечная гостиная и три двери в глубине, одна из них – в ванную комнату. Окна выходили на улицу. Арти поставила на стол цветочный горшок, заверив меня, что растения создают в помещении хорошую ауру. Я не стала ставить ничего, поскольку не доверяла даже себе.

Арти вышла из своей комнаты, услышав, как хлопнула дверь. На ней были пижамные шортики, а лицо покрывала косметическая маска зеленого цвета. Темные волосы она собрала в два забавных хвостика, торчавших по бокам, и надела на ноги домашние тапочки с помпонами. В ее зеленых глазах застыло беспокойство. Обеими руками она прижимала к груди телефон.

– Что происходит? – спросила я прямо.

– А ты не знаешь? – тотчас откликнулась она, сильно удивившись. – Ты не видела?

О боги! Значит, что-то нужно было увидеть.

– Нет, а что именно? – уточнила я, переведя дух.

– Оказывается, у Эгана взяли интервью для развлекательного раздела журнала Тагуса. В числе прочего его попросили назвать десять имен девушек, с кем он хотел бы встречаться…

Арти передала мне свой мобильник. Я немного испугалась, сама не знаю чего, и сердце забилось сильнее. Молча я взглянула на отрывок из электронной версии интервью в стиле типичного молодежного журнала. Сначала речь шла о том, о чем мне только что рассказала Арти, а затем следовал пассаж, что, по имевшимся данным, Эган не отказался бы встречаться с названными ниже девушками.

Десять человек.

Десять имен.

Десять вариантов.

И среди них было мое: Джуд Дерри.

Претендентка на роль девушки Кэша.

Я не верила своим глазам.

Положим, я допускала, что подобный трюк вполне в духе Эгана, и все же испытала глубокий шок. Логично было бы предположить, что после моей уничижительной статейки он вообще перестанет меня замечать. Но нет, ничего подобного. Список ошибок, совершенных Джуд в отношении братьев Кэш, пополнился еще одной. Также легко читалось послание Эгана: «Я не забыл и не собираюсь забывать, что ты сделала».

Я понимала, что означал этот шорт-лист. Хорошо понимала. Умный ответный удар, поскольку Эган таким образом показывал людям, что моя дерзость его совершенно не смутила, и в то же время намекал, что приватно я, возможно, отыграла назад или даже поладила с ним. В том и была его цель: четко обозначить, что «эта новенькая, Джуд», посмевшая оскорблять его, не представляла для него проблемы, и его репутация завидного парня ничуть не пострадала.

Вот так выглядели потешные войны элитных мальчиков, и я угодила в одну из них.

– Джуд, – окликнула меня Арти, встревоженная моим молчанием.

– Что? – машинально отозвалась я.

– Скажи что-нибудь, – попросила она с беспокойством. – Мне страшно, когда ты становишься такой серьезной и молчишь.

Посмотрев на нее, я осознала, что она наблюдала за мной с большим волнением.

Что я могла ей сказать? За несколько дней, пожив с ней вместе в одной квартире, я успела заметить, что она не походила на других девушек, хотя очень старалась быть как все. На самом деле она блестяще училась, отличалась чрезмерным пристрастием к жилеткам и не судила людей по первому впечатлению. Возможно, недостатком Арти было то, что она слишком боялась тех, кто обладал властью и связями, особенно братьев Кэш, и потому старалась избегать ситуаций, чреватых неприятностями, которые те могли устроить. Однако соседкой она оказалась прекрасной, гораздо лучше, чем я ожидала.

Но дело осложнялось тем, что Джуд из прошлого не умела доверять людям. Она была не из тех, кто делится своими маленькими секретами ради того, чтобы подружиться. Она жила, не доверяя никому, в том числе и тем, кто, казалось, заслуживал доверия. Не удивительно, что многое я не хотела о себе рассказывать, и, в частности, что я на самом деле чувствовала из-за того, что стала объектом внимания Эгана. Я испытывала нечто похожее на смесь изумления и страха.

Разумеется, никто не должен был заметить признаки затаенного страха.

Я вспомнила о статье и предположила, что это из-за нее Эган дал добро на публикацию интервью. Я нашла в мобильнике аккаунт газеты в «Инстаграм», собравшись почитать комментарии к моему тексту. Но, открыв приложение, я не увидела своей публикации.

Придурок стер пост!

– Джуд, я именно это имела в виду, когда говорила, что ситуация может ухудшиться, – сказала Арти, не дождавшись от меня ни слова. – Почему ты не хочешь прислушаться ко мне и держаться от них подальше?

И снова совет «держаться подальше», что для меня значило бы «бежать», а для Эгана – «разгромить соперника». Да, благоразумный совет, но я не хотела, чтобы Кэши вообразили, будто испугали меня! Это лишь укрепило бы смехотворную власть Эгана над Тагусом!

– Думаешь, я их боюсь, Арти? – помимо воли вырвалось у меня.

– Тебе следовало бы как минимум забеспокоиться, – заметила она.

– Голодающие дети – вот повод для беспокойства, – возразила я, – а не то, что Эгану Кэшу вдруг померещилось, будто я собираюсь очернить его светлый образ. Это все бредни скверно воспитанного мальчишки, которому некуда девать свободное время.

Арти заморгала.

– И что теперь? – Она вскинула брови, сообразив, что я способна на еще один опрометчивый поступок. – Ты же не собираешься отвечать? Джуд…

Я ответила ей слабой улыбкой. Арти что-то знала. Я не забыла. Возможно, настало время выяснить правду.

– Нет, не собираюсь, – ответила я.

На ее лице отразилось облегчение.

– Это самое разумное, – заверила она, немного обнадеженная.

Я притворилась, будто что-то вспомнила.

– Но, как гласит поговорка, кто ищет, тот найдет, – продолжила я. – Если он будет меня доставать, я молчать не стану.

Выражение облегчения на лице Арти испарилось, сменившись озабоченной гримасой. Она собиралась что-то сказать, возможно, попробовать убедить меня отказаться от опасных мыслей, но я поспешила добавить в надежде, что получится спровоцировать ее на разговор.